Рихард довыделывался — в яростной борьбе за мяч Яльмар случайно (а кто бы посмел сказать, что не случайно?) врезал не по мячу, а по его лодыжке. Рихард рухнул в пыль. Поднялся, попробовал наступить на ногу и опять со стоном сел на задницу…
Ронни помог ему дойти до бревен, служивших скамейками. Лодыжка посинела и пухла прямо на глазах, Рихард молча распустил шнуровку на высоком башмаке, в глазах его стояли злые слезы.
— Все, продули, — сказал он и выругался. Потом буркнул:
— Сигарета есть, Еврейчик?
— На, — сказал Ронни.
— Все, продули…
Рохля и Ганс скорбно посмотрели на синюю лодыжку Рихарда.
Яльмар меж тем с ухмылкой что-то говорил Фрицу и Францу, своим верным вассалам. Он даже не подошел взглянуть, что с Рихардом. И это вывело обычно тихого Ронни из себя.
— Доиграем, — сказал он.
— Трое на четверо? — сказал Рихард, — Рёхнулся ты…
Проигравшие часто чувствительны к взглядам, и потому Рихард вдруг обернулся:
— А ты чё тут болтаешься? Пшел вон!
Это было адресовано тому самому чужому аккуратному пареньку с кожаной папкой.
Он спокойно выдержал четыре неприязненных взгляда и сказал:
— Я же просто смотрю.
— Не фиг тебе тут смотреть, — рыкнул Рихард.
Но тот ни капли не смутился. Более того, проявил неслыханную наглость:
— А можно я с вами? Ты же, — извиняющийся взгляд на Рихарда, — теперь играть не можешь…
— Да мне пофигу, — ухмыльнулся Рихард, — Еврейчик, если вы из себя намерены дураков ломать, то бери этого.
Ронни с сомнением поглядел на чистенький костюм новобранца. А тот уже улыбался ему:
— Ну можно? Да?
— Играй, — процедил Ронни, — как звать-то?
— Бальдур…
— Ладно, пошли.
Бальдур швырнул на бревна папку и пиджак, стянул галстук, по локоть завернул рукава сорочки.
Команда соперников встретила пополнение во вражеском стане насмешливым свистом. Бальдур только улыбнулся…
Аутсайдеры не верили своим глазам. Чистюля просто преобразился, когда услышал первый глухой шлепок истерзанного мяча об утоптанную землю… Ронни вздрогнул, когда нечаянно столкнулся с Бальдуром и увидел, какие у него злющие, горящие глаза… Парень сражался на поле, как на фронте. Он не бегал — летал, а мячик был как маленький муштрованный пес, обретший наконец хозяина — он сам летел, катился, рвался к Бальдуру и послушно прилипал к его щиколотке… Парень отличался виртуозной обводкой, вскоре оказался один на один с Поросенком — и влепил в ворота из двух кривых столбов красивый, унизительный по своей элегантности гол…
Ронни заметил, как зло сплюнул Яльмар, но ему было плевать на это. Игра пошла. Вдвоем с новичком они довели счет до 7:8, а потом Яльмар опять случайно — ну и кто посмеет сказать, что не случайно? — вышиб злосчастный чумазый мячик на дорогу, где тот моментально испустил дух под колесами грузовика.
