Через шесть дней (20 августа) соединенная рать явилась под Москвой; здесь повторились было сцены раздоров, как и во время Ляпунова, но благоразумие Пожарского, посредничество Дионисия и Авраамия утушили несогласие; и, кажется, много к тому содействовало и отсутствие Заруцкого, который, услыхав, что Пожарский приближается к Москве, убежал в Коломну с половиной своих казаков; другая же половина перешла в стан Трубецкого.
Потом последовали битвы с поляками, и 24 августа Хоткевич был поражен. В этот день битва продолжалась четырнадцать часов; Пожарский и его ратники выказали необычайное мужество, Трубецкой — всю свою мелочность и недобросовестность[180].
Авраамий и Минин также в этот день оказали величайшие услуги отечеству. Авраамий в то время, когда, по недоброжелательности Трубецкого, неминуемая гибель грозила Пожарскому и его сподвижникам, успел уговорить казаков Трубецкого идти на помощь к нижегородским ратникам. Минин же, перед вечером, с пылу самой битвы явился к Пожарскому и просил у него людей. Пожарский позволил ему взять, кого хочет. Минин взял ротмистра Хмелевского и три сотни дворян, перешел с ними за Москву-реку около Крымского брода, ударил на стоявшие там две роты поляков, которые побежали в стан Хоткевича и тем привели в расстройство главные его силы. Пожарский, воспользовавшись этим, вторгся в смешанные ряды поляков и произвел страшное поражение. Поляки бежали. Так честь окончательного удара врагу в этом деле принадлежит прямо Минину.
Два месяца продолжалась еще борьба с засевшими в Москве поляками, наконец, 22 числа октября их выгнали из Китай-города; 25 октября были выпущены поляками все русские, в том числе и будущий царь Михаил Феодорович с матерью инокиней Марфой Ивановной.
На другой день сдались поляки, а 27 числа русские, отслушав у Лобного места молебствие, совершенное архимандритом Дионисием, вступили в Кремль с крестами и хоругвями. Там встретил их архиепископ Элассонский Арсений. В храме Успения в тот же день отслужили литургию, которая там не была уже совершаема восемнадцать месяцев[181].
Так кончилось это великое событие, так исполнилась мысль, возникшая в Нижнем Новгороде!
Через четыре месяца в освобожденной нижегородцами России был уже царь, сын ростовского митрополита Филарета, страдавшего в плену в Варшаве. Потомок князей нижегородских[182] был избран единодушно всей Россией на престол московский.
Михаил Феодорович, отпущенный поляками с родительницей своей и с другими боярами, жил, после покушения врагов на жизнь его, в костромском Ипатьевском монастыре. Сюда-то явились послы от всех чинов государства, и здесь, «падоша все на землю, не токмо что плакаху, но и воплю велию бывшу», они умоляли Михаила, чтобы шел он на престол московский
