.
Минин, если допустить его свидание с Пожарским прежде избрания князя в вожди, является не только человеком ума необыкновенного, но и глубоким политиком, одним словом, человеком государственным, который, подкрепляясь верой в Бога, действовал по глубоко обдуманным соображениям.
Так или иначе, а бесспорно, что Пожарский и Минин, прежде чем приступили к начатию своего великого подвига, обдумали все его следствия, предусмотрели и обсудили все могущие встретиться затруднения, и приняли свои меры и против перемены мыслей нижегородцев, и против алчности главных вождей московских, которые уже явно склонялись на сторону Лжедимитрия.
Скоро явились у нижегородцев помощники. Жители Смоленска после взятия его Сигизмундом, не желая подчиняться власти поляков, которых ненавидели, ушли в Калугу; туда же явились дорогобужане и вязмичи, отсюда они пошли под Москву и у стоявших там воевод просили себе убежища. Начальники отослали дорогобужан и вязмичей в Ярополч, но Заруцкий написал к своим казакам, чтоб они прогнали несчастных пришельцев из убежища их.
Смоляне были счастливее: их послали в Арзамас и не тревожили. Теперь они прислали в Нижний Новгород своих выборных — просить, чтоб нижегородцы приняли их в составлявшееся ополчение. Нижегородцы отослали их к избранному вождю своему, который все еще жил в Пурехе, и вместе с ними отправили еще посольство к князю с убедительной просьбой о скорейшем приезде в Нижний. Пожарский, отпустив посольство, велел смолянам идти в Нижний, куда вслед за ними отправился и сам[165].
Изгнанные вязмичи и дорогобужане, шедшие в Нижний Новгород, встретили князя на дороге и присоединились к нему. В сопутствии их-то вступил он в стены кремля нижегородского. Нижегородцы встретили его «и прията его с великою честию»[166].
Духовенство, светские власти и посадские, все спешили навстречу к своему избраннику — избраннику Божию. В тот же день явились и смоляне. Всем ратникам было выдано вперед жалованье из казны нижегородской.
Пожарский и Минин стали приготовляться к походу; слухи о нижегородском ополчении разнеслись всюду; из всех городов спешили русские стать под знамена Пожарского. Сначала явились коломенцы, потом рязанцы и украинские казаки — Пожарский всех принимал ласково, всем выдавал вперед жалованье, что еще более привлекало охотников биться с врагами.
Явились на службу князья Дмитрий Манстрюкович Черкасский, Дмитрий Петрович Лопата-Пожарский, правнучатный брат Дмитрия Михайловича, князья Хованский (зять Пожарского), Прозоровский, Гагарин, Михайла Дмитриев, Левашев, Плещеев, множество детей боярских, семнадцать казацких атаманов и старшин.
