— Пока, мама, — сказал Митч, не глядя на нее.
Он уже выходил в коридор. Джеймс по-мальчишески помахал рукой безмолвной женщине:
— До свидания, мам.
Он стоял рядом с Верной, держа в руке ее пакет. Казалось, что им труднее было покинуть клинику, чем войти в нее. Пока они расписывались в журнале у регистрационной стойки, Митч прошел к машине и сел за руль. Я парила чуть поодаль, загипнотизированная шаткой походкой Верны.
— Садитесь вперед, — сказал Джеймс, открывая ей дверь.
Устроившись на заднем сиденье, он наконец посмотрел на меня. Я знала, что ему хотелось поговорить, но, бросив взгляд на зеркало заднего вида, он передумал. Верна склонилась к Митчу и печально произнесла:
— Ваша мама любила гвоздики.
Митч тут же включил радио. Громкая музыка играла все время, пока они ехали к дому, в котором жила Верна. Воспользовавшись этим, Джеймс пригнулся ко мне и прошептал:
— Она не звенела. — Когда я с недоумением посмотрела на него, он добавил: — Она не пустая. Душа их матери по-прежнему находится в своем теле.
Меня напугала идея такого жуткого ада:
— Не имея возможности говорить и двигаться?
Когда мы проезжали мимо кладбища, за окнами замелькали надгробные камни. Они притягивали взгляд Джеймса, как размеренно качающийся маятник гипнотизера.
— Семь, — прошептал он.
— О чем ты говоришь? — спросила я.
— На кладбище семь призраков.
— Что? — поинтересовалась Верна.
— Ничего, — ответил Джеймс. — Я молчу.
Когда она начала выбираться из машины, Джеймс вышел и предложил ей руку.
— Может, вас проводить до двери? — спросил он.
Верна бросила на него ошеломленный взгляд:
— Нет-нет, я сама.
Джеймс рухнул на переднее сиденье. Я осталась там, где была.
— Пока, детишки!
Женщина помахала нам рукой. Джеймс попытался ответить тем же, но машина сорвалась с места за секунду до того, как он успел это сделать.
— Наконец-то все закончилось, — со вздохом сказал Митч. — Прикури мне сигарету.
Когда мы вернулись в дом на улице Амелии, Джеймс сел смотреть телевизор. Митч почитал спортивную колонку в газете, побродил по комнатам, затем надел куртку и взял ключи от машины.
— Я могу погулять? — спросил Джеймс. — Обещаю не влезать в неприятности.
— Сегодня можешь.
— Ты же знаешь, я повредил себе мозг и все такое. Напомни мне, надолго ли я посажен под арест?
— Я скажу об этом позже, — нехотя ответил Митч.
* * *
Я смотрела, как Джеймс обедает сэндвичем с арахисовым маслом.
— Мне всегда было интересно, какое оно на вкус, — сказала я, садясь за кухонный стол напротив него.
