Повесть из собственной жизни: [дневник]: в 2-х томах, том 2 | страница 75

О нашей хорошей прогулке, о наших интересных разговорах с Виктором писать нет времени, надо заниматься. И о нашем разговоре с Юрием, когда он меня провожал на поезд. Мы говорили как раз о моих родных. Много говорили, и еще радостней стала моя близость к нему.

А сейчас вот Папа-Коля: «Ирина, а вы с Юрием Борисовичем думали когда-нибудь о будущем?» «Да». «Вы собираетесь все-таки венчаться?» «Да, конечно». «А ты еще не жена его?» «Нет». Стал говорить о своих сомнениях, связанных с моей болезнью. Я передала ему сущность разговора с Марсель. Как будто успокоился.

В пятницу вечером из госпиталя пошла к Андрею. Странно он стал относиться ко мне. Не спокойно, это ясно. Видно, что я его волную, м<ожет> б<ыть>, зашел даже слишком далеко, и он даже поцеловал меня в шею, когда я лежала. Я ничего не сказала, только поднялась с кровати. Вместе с ним пошли на студенческое собрание. Там ругань и скандал, надоело, пошли шататься по St. Michel, даже танцевали на rue Soufflot. Весело было. Назавтра уговорились идти в лес. А назавтра я себя очень плохо чувствовала. Как в начале болезни. Даже испугалась. Очень плохо мне было в лесу, и потом целый вечер пролежала. Вчера тоже лежала, но больше от скуки. В субботу был один разговор с Папой-Колей. Вижу, что расстроен. Жалко стало: «Что с тобой?» А он подошел ко мне, обнял и заплакал. Я тоже заплакала. «Кто тебя будет так любить, как я?» Потом все убеждал меня поговорить с Мамочкой. «Поговори с ней по душам. Она тебя лучше поймет», — как будто мне надо о чем-то поговорить. Потом спросил прямо: «Когда вы хотите венчаться? Почему вы до сих пор тянете?» Я сказала. «Но ведь это не основание. Разве для этого много денег нужно. Сами вы понимаете, что нужно скорее, что так нельзя. Вот после Успенья и повенчайтесь». Потом: «А нет ли между вами охлаждения?» и «Бедная ты, нелегко тебе дается жизнь». А когда я спросила его, почему же я бедная, он только рукой махнул, дескать, как будто сама не знаешь.

Вечером был Юрий. Тоже говорил о браке. Он предложил такую вещь: как можно скорее перевенчаться в мэрии, и потом, когда будут деньги, в церкви. Мне этого не хочется: при нашем положении церковный брак теряет некоторый смысл и всю свою красоту. Он озадачился и задумался. Потом сказал: «Ну, ничего, окрутимся и с попами».

Для нас создалось очень тяжелое положение. Встречаться у меня — это тоска темная. Старшие шипят, дуются. Папа-Коля вдруг бросил Юрию такую фразу по поводу моего здоровья: «Плохо же вы бережете вашу невесту», — на что я, конечно, сразу же взъелась. И все время проходит в такой пикировке или молчании. На беду и погода плохая, гулять не уйдешь. А встречаться у него — из дипломатических соображений боюсь делать это часто.