На меня смотрело молодое лицо. Потемневшие от влаги длинные волосы, такая же борода, синие глаза под высоким лбом. Прямой нос, красные белки глаз. Дьявол! Личина слетела. Интересно, когда? Ночью, когда я спал, или, не дай бог, вчера? Последнее плохо. Истинный облик наверняка запомнили, и тогда из Ремса придется линять. А я только обжился...
Прикрыв веки, я сосредоточился. Теплая волна пробежала от ног до макушки, окутав меня как одеялом. Я открыл глаза. Из зеркала смотрел старичок: седенький и благообразный. Слегка помятый, но это не существенно.
Я выключил свет в ванной и выбрался в коридор. Из кухни доносилось скворчание, и там кто-то пел. Ноздри учуяли жареное мясо, и рот наполнился слюной. Я потащился на запах.
На кухне хозяйничала ренийка. В этот раз на ней были шелковые персиковые шаровары и рубаха алого цвета. Ноги украшали туфли без задников с загнутыми вверх носами. Откуда она это взяла? Ее сумка в трактире была совсем маленькой. Увидев меня, Ноэль смолкла.
- Привет! - буркнул я.
- Доброе утро, мэтр! - она поклонилась. - Присаживайтесь! Как спалось?
- Хреново! - ответил я, мостясь у окна. Створки его были распахнуты, со двора веяло свежестью. То, что нужно. - Тирхи снились. Скакали по животу и показывали языки. Зелененькие.
Ноэль прыснула, но тут же приняла строгий вид.
- На завтрак - мясо, - сказала важно. - Я купила на рынке лопатку стикуля. Молодого.
- Он в этом признался? Под пытками?
- Нет, мэтр! - ренийка подавила смешок. - Но я разбираюсь в мясе. Бабушка научила.
- Вскипяти воду! - попросил я.
Ноэль пошарила взглядом по полкам, нашла кастрюльку и наполнила ее из ведра. После чего кастрюлька заняла место на плите. Краном ренийка не воспользовалась - не знает. В Рении водопровода нет. Как и в Мерсии, к слову.
Плиту ренийка раскочегарила от души, вода зашипела скоро. Я встал, снял с полки банку и щедро отсыпал в кружку коричневого порошка.
- Это что, мэтр? - полюбопытствовала Ноэль.
- Там, где я жил, это называют 'кофе'. Бодрящий напиток, который пьют по утрам.
- А можно мне?
Я отсыпал кофе в другую кружку. Вода вскипела. Я плеснул из кастрюльки в кружки, размешал ложкой и поставил на стол.
- Запах приятный, - сказала Ноэль, принюхиваясь.
- Зато вкус горький, - обломал я. - Впрочем, можешь добавить меда. Вон там, в кадке.
- Буду, как вы, - отказалась Ноэль.
Поспел завтрак. Ренийка, подцепив мясо кинжалом, выложила его в тарелки и поставила их на стол. Я взял с полки вилку с ножом, и пристроился у окна. На срезе мясо было слегка розовым, но прожарилось оно хорошо. Я положил в рот кусочек и медленно разжевал. Замечательно! Парной бифштекс сдобрили травами и в меру посолили. Мясной сок ласкал язык, даря ему незабываемые ощущения. Еще бы и хлеба! Однако купить его ренийка не догадалась.
