С каким удовольствием она выгнала бы взашей этого самоуверенного типа, вообразившего о себе невесть что. Думает, что он — предел ее мечтаний? Наивный старичок, у которого было так мало настоящего секса. Господи, да что могло быть в его жизни с тремя детьми, вечно усталой, полной комплексов и запретов женой? Пусть скажет спасибо, что в его жизни появилась она — луч света во мраке его недоразвитого полового воспитания. Она просвещала его по мере сил. Правда, напрягаться не собиралась. Да и благодарности, судя по всему, ей не дождется. Нервничает-то как! Переживает, опаздывает в семейное гнездышко…
— Когда ты придешь, Ванечка? — Пока нужно играть страсть. Она неплохая актриса. Еще и не на такое способна!
Скоро, очень скоро она станет вести себя иначе. Деревской не сразу поймет, что произошло, не сразу ощутит перемены. Опомнится лишь тогда, когда, приехав, как обычно, без звонка, получит от ворот поворот. Маша предвкушала, с каким лицом она скажет ему, что он не вовремя и что ему лучше больше не приходить. Но вслух говорит:
— Я скучаю по тебе, милый. Ты еще здесь, а я уже скучаю. Когда тебя ждать?
— Не знаю. — Он пожимает плечами. Каждый раз одно и то же. Разве он может планировать?
— Хорошо, хорошо. Я понимаю.
— Ты все понимаешь, но тем не менее постоянно задаешь эти глупые вопросы. — Иван опускается на край дивана. — Неужели тебе это доставляет удовольствие?
— Я готова наговорить тебе еще массу всяких глупостей только для того, чтобы задержать тебя. Будешь слушать?
— Нет, Маш, не буду.
— Тогда уходи скорее. Я закрою глаза, а когда открою — чтобы тебя здесь не было.
— Слушаю и повинуюсь. — Шутя он сложил ладони. Но не успел сделать и нескольких шагов, как очередной вопрос Маши чуть не сбил его с ног:
— Ваня, а что ты скажешь, если я признаюсь тебе, что беременна?
— Что? — В ногах свинцовая тяжесть.
— Не понимаю, почему у тебя такое лицо? — Маша легла, подложив руки под голову. Каштановые кудряшки рассыпались по подушке. — Мы ведь с тобой уже год этим занимаемся. Ты что думаешь, я бесплодна? Или твоя сперма давно мертва? У нас холостые патроны? Ты проверялся?
— Маша, это не самый хороший способ заставить меня задержаться.
— Да, дети — это не всегда радость.
— Ты беременна?
— Какой у тебя голос, однако.
— К черту голос, отвечай! — Деревской в ярости.
— Я только хотела понять, что ты скажешь, когда это произойдет. — Маша видит, как наливается багровой краской негодования его лицо. Это доставляет ей удовольствие. — Теперь я понимаю, что для меня же лучше, чтобы этого не произошло… По крайней мере в ближайшее время. Да, любимый?
