— Их так много, — засмеялся Павел.
— Эти Льва разве что позабавят, — Антуан выпустил в воздух плотное облачко дыма. Думать надо, если большой человек ходит один, отказывается от охраны, значит, у него в рукаве есть козырь. А люди все думают: легкая добыча.
— Черненко много раз пытались убить, — подхватил карлик.
Несколькими этажами выше сухо треснул выстрел, раздался приглушенный крик. Пауза. Тишина.
Убили? — с надеждой подумал Павел и тут несколько автоматов грянули разом, но звук этот таил в себе настоящий ужас.
Неужели это так остро ощущается? — подумал Кранц. — Ведь вроде автомат всегда стреляет одинаково, удар по капсуле, хлопок, но сейчас он слышит нервозность, истерику.
— Что же вы не бежите спасать своего другана? — язвительно уточнил Павел.
— А нужна ему эта помощь? — скривился Ворков. — Захотел бы — попросил.
— Видимо, у вас не принято помогать задаром, — Кранц отвернулся, испытывая отвращение. Ему ужасно хотелось, чтобы все, наконец, закончилось. Надоело бегать, оттягивать момент смертельной встречи.
— У нас не принято лезь без спросу в чужое дело, — резко откликнулся карлик.
— Ну-ну, — миролюбиво вклинился Ворков. — К чему раздражение? Если кто-то сам хочет решать свои проблемы, какое право мы имеем лишать его возможности испытать свои силы, отточить знания и умения? Это было бы не этично.
— Вы сумасшедшие, — недоверчиво глядя на Воркова, подвел итог Павел.
— Ты тоже, если отказался от подарка Гордена, — усмехнулся Антуан. — Ведь отказался же. Не знаю, что ты сделал и как с этим управляешься, знать не хочу… пока… что вы там придумали с крестным, но меня тебе не обмануть. То, что я вижу — не Зеркало.
— Ребят, только что с десяток вооруженных мужиков пробежали наверх, а вы тут о какой-то этике бормочите! — воскликнул Павел.
— Ты не понимаешь, — карлик покачал головой. — Если ты знаешь, что будет, у тебя есть выбор: отступить, уйти, увильнуть или принять вызов. Если не уверен в своих силах — уходишь, если хочешь попытать счастье — идешь вперед. Вот и весь секрет.
— Невозможно знать будущее! — Павел покосился на карлика.
— Наверняка — нельзя, — согласился Ворков. — Даже наш пророк дает регулярно сбои. Мозаика зачастую не складывается в картину, от этого приходится гадать на кофейной гуще и трусах прабабушки. Но вероятность тех или иных событий определить может любой. Говорить об этом можно бесконечно, Кранц, но все сказанное между нами останется словами. Смысл обретается лишь в действии. Поверь мне на слово: Лев знал, что его сегодня попытаются убить. И не ушел.
