— Когда-то Шива был тебе другом, — как бы равнодушно напомнил Мастер.
— Когда-то он обманул меня и предал, — парировал я.
— И ты жалеешь? До сих пор жалеешь? — Мастер казался пораженным. И я бы опешил, если бы мне заявили подобное.
— Все не так, — быстро сказал я. — Если бы Шива не вывел меня в Нижний Город, если бы не отдал меня вам, если бы ты не удержал меня от смертоубийства и потом не спасал от чужой ненависти, я был бы сотню раз мертв. А я — жив. Такова была моя судьба — выжить, и все вы, оказавшиеся вокруг и сложившиеся в неизбежные обстоятельства, были направлены лишь на то, чтобы я уцелел. Как можно сожалеть о том, что жив, Мастер? Но я сожалею о предательстве! И сожалею о той боли, которую мне пришлось перенести. Я бы выбрал ту реальность, в которой смог бы праздно и бездарно прожить свою жизнь, не зная бед и горя. Я выбрал бы тот мир, где нашел любимую женщину, а не с десяток любовниц, которые могут наскучить в любой момент; ту одну, от которой рождаются не бастарды, а законные сыновья и дочери.
Я бы просто жил, как живет крестьянин, задумываясь о смысле жизни и гадая о великом, может быть, и вправду рисовал, но никак не выбирался из дома в пургу, чтобы отыскать нечто, что способно одним прикосновением превратить прекрасное человеческое тело в уродливый иссохшийся труп! Это отвратительно!
— Вот теперь ты сам на себя стал похож, Дем, — заметил Мастер.
— Пусть тебе будет завидно, — без тени раздражения отозвался я. — Потому что я остался тем, кем был всегда. Самим собой. Ленивым, упертым и непокорным дурнем. А ты, как стал чурбаком, мнящим себя деревом, так и доволен теперь…
— Экий ты грозный, — Мастер покачал головой. — Поторопимся?
— Еще бы! — согласился я.
К обеду не распогодилось. Пурга была такой густой, что даже упоминания о солнце разглядеть на небе было невозможно. Наши лошадки то упорно скакали по грязной дороге, то переходили на шаг, давая себе отдых. Сперва нам часто встречались обозы, идущие группами люди, тащившие какие-то мешки и тюки, то вдруг повстречался целый караван из двадцати четырех повозок с товарами для Влав. Морская торговля Инуара, отсеченного от побережья скалистыми берегами и невысоким вулканическим отрогом, вновь наладилась. По-прежнему никто не ходил на Тур, но теперь, когда на каждом судне, как и говорил Мастер, был обученный менять погоду человек, корабли могли смело ходить теми путями, которыми ранее следовали лишь при очень благоприятных условиях. И пусть проход на юг был по-прежнему закрыт, так как у магов все время не доставало желания отправиться и прогнать назойливых водяных змеев, пути на запад, а в особенности на восток, в обход кишащих разбойниками лесов и неприступных скал, все дальше, к большому островному государству Деген, давали возможность получать немалые прибыли.
