До мягкого уголка и бара я еще не успел добраться; диван, кресла, низкий зеркальный столик и стены за ними были целы.
Я стоял в растерянности посреди этого хаоса, глядя себе под босые ноги. Когда только успел снять ботинки, зачем это сделал? В кого я ими швырялся?
— Это твое? — осведомился Змей, поднимая за шнурок валяющийся у входа ботинок. Ни тени иронии.
Переступив неловко с ноги на ногу, я почувствовал в подошвах боль, и оставляя на битом стекле кровавые следы, повалился на диван, обтянутый мягкой рыжеватой кожей. Выронив обломок ножки стола, брезгливо отер кровь о серые брюки.
— Со всеми бывает, — успокоил меня Змей, похрустывая при каждом шаге битым стеклом, подошел и сел рядом.
Мы долго молчали. Потом Змей встал, открыл дверцы бара, достал оттуда бутылку вина.
— Водки, Змей, водки, — выдохнул я. Врач колебался лишь мгновение и явно для вида, потом достал бутылку водки и два стакана.
— Ты молодец, — сказал врач, протягивая стакан, — так эффектно выступил! Экипаж поражен, они до сих пор не знали, что у тебя в рукавах есть такие тузы!
— Подслушивали, скоты?! Но откуда у тебя столько оптимизма? — я испепеляюще посмотрел на Змея. — Родеррик мертв, а тебя, я вижу, это не трогает…
— Капитан, ты не прав, — сухо проговорил Змей и отвернулся.
Я быстро, одним глотком, осушил стакан. Губы обожгло, огонь провалился в желудок, смывая привкус крови, убивая его, убивая меня.
— Прости, — прошептал я. — Змей, прости. Родеррик, прости. Если бы я только мог…
— Антон, — Змей крепко сжал мое запястье. — Ты же прекрасно знаешь, что так должно было случиться, так случилось. Именно сейчас вышли из строя системы Ворона, и мы вынуждены были поворотить к Сервене! Глупо жалеть о том, что произошло. Родеррик выполнил свою работу и умер с честью. Мы все живы. Земля пока имеет неплохие шансы и все благодаря подвигу Родеррика и твоей удивительной выдержке. Я не удивлен, что ты тут учинил разгром, я удивлен, что ты удержался при андеанце…
— Глупо, — я потянулся и налил себе еще водки. Она лучше обезболивающего сейчас глушила боль. Всю физическую боль. — Я не предвидел…
— Никто не мог такое предвидеть! — гаркнул мне на ухо Змей, но я оставил без внимания его повышенный тон.
— Я ведь знал, — тихо сказал я.
— Все! — Змей резко встал, поднимая меня за руку. — Пошли в медицинский блок. Я дам тебе успокоительного, если не можешь справиться с собой сам.
— Не пойду, — уперся я, как маленький ребенок. Спирт сейчас действовал на меня не лучшим образом. — Не пойду туда. Ненавижу врачей!
