Джонрако умолк и глядя в иллюминатор, забарабанил пальцами по столешнице. Видимо на этом приятная часть воспоминаний завершилась и рассказ переходил к не самым хорошим временам. Но капитан был не из тех, кто останавливается на полдороге. Глухо кашлянув, он прочистил глотку и продолжил:
— Поначалу так оно и было. При поддержке отца я сумел получить несколько выгодных контрактов и заработал кругленькую сумму. Своё первое корыто я продал и сложив денежки купил новую посудину, — он стукнул кулаком по стене, — Вот эту. И тут всё пошло наперекосяк. Началась война островов и торговля отправилась к морским чертям. Те из капитанов, которые не подались в каперы, бесполезно гнили со своими судами в портах. Я сумел договориться с купцами Ле Карта о поставках оружия и некоторое время сумел удержаться на плаву. До поры до времени.
Потом началась совсем чёрная полоса. Сначала разорился отец. Его бизнес держался на торговле овощами между Картом и Твайром и всё пошло прахом. Кроме того, папашу обвинили в шпионаже и публично казнили. Не успел я очухаться от всего этого, как мою посудину накрыл военный корабль Твайра, причём со всем грузом. Хорошо хоть продажные чиновники не меняются даже во время войны. Суда я избежал, но на это ушли все мои денежки.
Всё просто замечательно: ни денег, ни товара; найди меня кто-то из заказчиков — пиши пропало. А тут ещё и военная прокуратура заподозрила в помощи отцу — совсем великолепно! «Чёрт» простоял в Ширине до самого конца войны, пока шло разбирательство моих прегрешений, и явных, и мнимых. В общем, до самого взятия Ле Карта. На радостях, от победы, меня решили отпустить на все четыре стороны. Только, куда?
Я остался с посудиной, требующей срочного ремонта, остатками команды, из тех, кто не успел сделать ноги и не помер от долбаных эпидемий, которых во время войны расплодилось ого-го! Единственным утешающим моментом, во всей этой заднице, оказалась библиотека Ширине, которую мне удалось обнаружить в одном из полуразрушенных храмов культа Перемен.
Большая часть книг, которые ты видишь здесь, честно украдена мной из подземных склепов той руины. Пытаясь отвлечься от ежедневных допросов Временной Судебной Восьмёрки я каждый вечер открывал одну из книг и пытался проникнуть в смысл написанного. Зачатки университетских знаний и образование, полученное в морском училище, оказались весьма неплохим подспорьем, а парочку мёртвых языков я сумел усвоить, прибегнув к помощи одного старого священнослужителя. Старик оказался готов помочь любому, кто снабдил бы его тарелкой бобовой похлёбки и ломтем хлеба.
