Поспешно обернувшись к кофру с аптечкой, она достала коробочку с пластинками, пропитанными нашатырем, и уже открыв крышку, замерла. Несколько секунд постояв в задумчивости, принцесса медленно положила коробочку рядом с инструментами и прикрыла крышку обратно.
Потом пощупала пульс, и осторожно потянулась к операционному полю, не сводя глаз с бледного лица девочки.
Несколько первых движений, ничего не изменили. Майя, по прежнему оставалась в беспамятстве. Кивнув сама себе, Иллис уже решительней повернулась к ногам и поспешно продолжила работу.
В следующие минут десять, Иллис собрала пазл из осколков еще одной косточки. Из-за длительного напряжения и переживаний, она была уже такой же бледной, как и все еще лежащая в беспамятстве Майя. Дурнота от усталости и запаха крови волнами подкатывала к горлу. Но принцесса упрямо сглатывала тугой комок вставший в горле и снова тянулась к ногам.
Майя очнулась от боли, продолжавшей терзать ее ноги, и штопором ввинчивавшейся в измученный мозг. Открыв глаза, она медленно повела затуманенным взором комнату, все так же освещенную тусклыми светильниками. Приподняла голову и увидела лежащую Иллис. Ничего, не понимая, Майя приподнялась на локтях, чтоб лучше рассмотреть. Принцесса все же не выдержала напряжения, и свалилась в обморок. Прямо там, где работала. Все что она успела сделать, это отодвинуться от операционного стола и завалиться в сторону, на свою лавку.
Увидев рядом с инструментами нужную коробочку, Майя стараясь не шевелить ногами, дотянулась до нее и открыв крышку, со стоном поднесла его к носу принцессы.
Вздрогнув, та открыла глаза и торопливо откинула голову уворачиваясь от резкого запаха нашатыря. Некоторое время девочки смотрели друг на друга, затем, так ничего и не сказав, Иллис рванула в дальний угол комнаты. До Майи донеслись характерные звуки торопливо покидающего желудок завтрака.
Вскоре, Иллис появилась в поле ее зрения.
— Извини, я подумала, что приводить тебя в чувство не стоит.
— Кажется, для меня, это действительно лучше всего. Сильно тошнит?
— Постоянно. Не думала, что окажусь такой чувствительной. Еще и свет этот дебильный. Ничего не видно.
— Продолжишь?
— А куда я денусь. Ты, это, тормоши меня. Прерываться теперь уже нельзя, еще только не хватало что-нибудь занести в раны!
Иллис подняла с пола изжеванную палку и с сомнением ее осмотрела. Затем выбрала из валяющихся рядом целую и поднесла ее Майе и вернулась к работе.
