Ага, вот в дверях появилась, наконец, его макушка. Почему он только в браслетах?
Так набрался, что они боятся браслеты с него снять? А зачем они его пихают в «стаканчик»?
Скотч, по-видимому, сильно двинул ему в голову или просто переволновался. Часто из зала суда люди буквально выползают – дело в том, что когда вас только посадили - вы у мамы пирожков просите с картошкой. А ко дню суда вы уже законченный антиобщественный элемент и клянчите водку, опиум, деньги и план.
В передней части воронка есть вертикальный металлический ящик, размером с холодильник. Стаканчик. VIP класс для невменяемых, сумасшедших или «особо опасных».
Вообще в особо опасные попасть чрезвычайно легко. Я украл крупную сумму денег, это подразумевает часть статьи с максимальным наказанием. Инфляцию никто не учитывает. Только за этот факт я числился в розыске как особо опасный. Это мне очень льстит. Быть особым всегда приятно.
Солдаты запихивают Алишера в стаканчик, и воронок трогается с места.
-Нима болди, Алишерджан? – спрашивает любопытный Фидель Кастро.
- Зелёнка болди – из стаканчика слышен только голос Алишера с извиняющейся такой интеллигентской ноткой: простите за плохие новости.
А ещё в его голосе удивление и растерянность. Кажется, он ещё не понял до конца, что произошло в этом огромном, так не похожем на театр Навои здании.
Все разговоры в воронке разом прекращаются.
Стаканчик теперь как гроб с телом покойника. С нами едет покойник. Три человека, "народный суд", которые видели Алишера только четыре раза в жизни, решили, что он достаточно пожил и теперь должен умереть.
Надо бы подойти к стаканчику. Сказать Алишу что-нибудь ободряющее.
Интересно, что ободряющее сможете вы сказать человеку, которому сказали, что скоро на законных основаниях, он получит пулю в затылок. Что тут сказать? Даже смертельно больного можно обнадёжить. А что мне сказать сейчас Алишеру?
До самой тюрьмы в воронке никто не проронил ни слова…
Это был один из дней, которые вы помните и таскаете с собой всю жизнь.
Сейчас уже двадцать первый век, а люди до сих пор спорят о необходимости смертной казни. Часто после сытного обеда, за столом, лениво. Часто горячо - в ходе кампании предвыборных обещаний.
Простым решением вопроса было бы просто заставить сторонников казни самим приводить приговор в исполнение. Можно после сытного обеда. Можно перед чтением списка предвыборных обязательств. Пусть посмотрят Алишеру в глаза. Или сами пустят пулю ему в затылок…
