– А погибшего мага где нашли?
– Так в склепе же герцогском. Упырь его сильно порвал, но лицо почти не тронул, так что мага сразу признали. Крови там было немало... ну и упырь дохлый рядом валялся. Сам я не видел, – поспешил отговориться мельник, – рассказывали. Смотритель кладбищенский и рассказал, мы с ним в таверне у папаши Брэддора любим посидеть порой, поболтать. Его светлости доложили, он сам всё осмотрел, да наследнику показал. А после прислал солдат гарнизонных, они всё там подчистили, мага вынесли, да и похоронили тут же на кладбище. Сам герцог речь прочувствованную сказал – мол, погиб мэор как герой, но защитил людей от страшного упыря. Вот на том дело и кончилось, а нового мага в замок так и не позвали.
Размышляя об услышанном, магесса потихоньку двинулась в деревню. Шоко двигался неторопливо, разленившись на жаре, и хозяйка его не понукала. Хм, таинственные звуки и завывания в замковых подвалах – дело такое, не обязательно происходившее в реальности, особенно если о них рассказывает юная дева с богатым воображением. Это в том случае, если у племянницы мельника имелось богатое воображение. А если девушка говорила правду, то в наличии у мага специально оборудованной лаборатории для опытов нет ничего странного, равно как и в доносящихся оттуда странных звуках. В конце концов, магистр мог разрабатывать сторожевые заклинания – ?пугалки? и прочие, вот вам и источник завываний.
С другой стороны, Стейриг мог быть искомым магом, если бы не маленькая загвоздка. Собственную смерть можно, конечно, инсценировать, но подделать собственный труп сложнее. Если бы магесса услышала о том, что лицо убитого магистра пострадало от когтей монстра, то это было бы совсем другое дело. Можно было бы выстроить гипотезу о том, что прежний герцогский маг притворился погибшим и теперь укрылся где-нибудь в замке (да вот хоть в тех же древних подвалах) и продолжает верно служить Файханасам. Но сложность тут в том, что на труп иллюзию не набросишь. И наложенная при жизни иллюзия тоже слетит после гибели, так что для инсценировки смерти магистру Стейригу требовался бы двойник. Ну и зачем тогда, спрашивается, такие сложности, если можно было взять любого человека, похожего на мага телосложением, и изуродовать трупу лицо? Мол, упырь порвал, и точка.
Надо будет потом ещё поспрашивать осторожно, хоть того же кладбищенского смотрителя, он-то очевидец тех событий, а не пересказчик чужих слов. Но чутьё подсказывало магессе, что этот путь неверный. Зачем бы смотрителю лгать в таком вопросе? Попросили? Если, скажем, его светлость велел... Или всё значительно проще, старый маг действительно погиб и похоронен три года назад, а сейчас действует кто-то другой.
