Аурика встретила их на пороге. Ее щеки раскраснелись, она выглядела возбужденной. Не дав Лоредану опомниться, она схватила его за руку и утянула на второй этаж. Там они оживленно беседовали. До Элая долетали обрывки фраз и недовольный мужской голос. Какая бы идея не пришла в хорошенькую голову девушки, солнечному она не понравилась.
— Элай! — позвал Лоредан через полчаса пререканий с женой.
Он поднялся в покои господ, что позволял себе исключительно по приглашению Лоредана. И все из-за Аурики. «Место прислуги на первом этаже», — повторяла она. Сколько бы Лоредан не твердил, что Элай его друг и соратник, она не слушала.
Он замялся на пороге, не решаясь ступить на ковер. Аурика однажды отчитала его за следы сапог на ворсе.
— У меня просьба, — Лоредан стоял в нескольких метрах от входа в гостиную. С такого расстояния Элай плохо его слышал. — Подойди.
Припомнив негодование Аурики, он разулся и босиком ступил на ковер.
— Сегодня в Гелиополе праздник солнца. В этот день мы отправляемся в горы, поприветствовать Небесного отца и выказать ему свою любовь. Аурика желает вознести молитву солнцу, как и положено.
— Но в окрестностях Эльфантины нет гор, — заметил Элай.
— Я видел холм неподалеку, — неуверенно сказал Лоредан. — За городскими воротами.
— Холм и правда есть.
— Он подойдет. Но у меня много дел, я не могу поехать. Прошу, отвези Аурику на холм и позаботься о ее безопасности.
Элай кивнул. На его памяти Аурика впервые покидала дом, не считая прогулки на торговую площадь, где он видел ее впервые. Но в тот раз ее сопровождал Лоредан.
— Возьми двух охранников. Я прикажу подготовить карету.
Элай ждал Аурику на улице возле кареты. Она появилась подобно миражу: подол из газовой ткани развевался на ветру, фиолетовые и желтые разводы на платье удивительно гармонировали с бронзовой кожей, волосы струились каскадом по плечам. По сравнению с сиянием ее глаз — звезды огарки свечей. Он бы все отдал за нее! За вкус губ, за гладкость кожи, за шелк волос, за обрывок мыслей, за одобрительный взгляд и нежную улыбку. Последний вздох, всю до капли кровь, свое больное от несбыточных надежд сердце — все это и многое другое.
Он восхищался красотой девушки ровно до тех пор, пока не заметил выражение ее лица. Она не просто злилась, она была в ярости. Вместо прогулки с любимым мужем, она довольствовалась компанией наемника. Лишь упрямство заставило ее поехать.
Солдаты на козлах ждали, пока госпожа займет место в карете. Элай протянул руку, помочь Аурике взойти по шаткой лесенке. Она посмотрела на предложенную ладонь с раздражением, словно та перемазана в грязи. Но Элай нарочно помыл руки перед выходом. Его ладони еще никогда не были такими чистыми.
