— Что тебе нужно? — хрипло поинтересовался Морт.
— Не с того начал. К стулу из нас двоих привязан ты, значит, тебе и отвечать. Кто твой наниматель?
— О чем ты?
— Не прикидывайся, что не понимаешь. Кто платит за убийство Лоредана?
— Лоредана? — скривился Морт. — Зовешь солнечного по имени. Чем он тебе приглянулся?
— Ты снова задаешь вопросы, когда надо отвечать, — сказал Элай. — Может, тебе помочь? Мой друг — кинжал — быстро освежит твою память.
— Что ты мне сделаешь? Порежешь? Убьешь?
— Может, и то, и другое. Я пока не решил.
— Тогда приступай, — Морт дернулся, словно сам хотел напороться на лезвие. — Я ничего не скажу.
— Ты не чувствителен к боли?
— Я боюсь боли, еще как боюсь. Именно поэтому я ничего тебе не скажу. То, что ты сделаешь со мной, не идет ни в какое сравнение с тем, что сделает он.
— Это мы сейчас проверим.
Элай снова заткнул рот Морта кляпом. Крик боли еще никому не удавалось сдержать. Морт не походил на человека сильного духом. Но и через полчаса, когда его лицо и грудь покрывали порезы, пара зубов была выбита, а нос сломал, он хранил молчание.
Вытирая о занавесь кровь с ладоней, Элай признал поражении. Ему не вытрясти информацию из Морта. Пытки продолжать бессмысленно. За окном, между тем, разгорался рассвет. Пора возвращаться в особняк. Так не проще ли убить молчуна и не тратить время попусту?
Элай встал перед связанным. Морт поднял на него глаза. Его зрачки расширились, когда он понял, что сейчас произойдет. Кажется, он до последнего не верил в такой исход. Удар был четким и сильным. Минуя ребра, прямо в сердце. Морт умер мгновенно.
Элай выбрался с постоялого двора через то же окно. Он был зол, и прежде всего на себя. Убийство Морта ничего не меняло. Он лишь пешка. Как добраться до главной фигуры? Единственное, что ему достоверно известно: наниматель из дворца, а там живут сотни людей.
Но он получил отсрочку. Теперь таинственный наниматель будет вынужден искать нового помощника.
Глава 11. Лишь смерть смоет позор
По натуре она — вольная птица. Ни секунды не может усидеть на месте. Отец шутил, что у нее энергии как у всей его армии вместе взятой. А теперь она — та, кто так любит и ценит свободу, — заперта в четырех стенах. Часы сменялись днями, дни — неделями. Она потеряла счет времени. Она сходила с ума от праздности.
Дейдра отодвинула занавесь и выглянула в окно. Ночи она коротала, наблюдая за улицей, на которой никогда ничего не происходит. Но это была хоть какая-то иллюзия дела: подглядывать за другими. В такие минуты у нее желудок сводило от зависти, так сильно она желала покинуть ненавистную комнату. Но ее клетка слишком высоко. Рискни прыгнуть и разобьешься насмерть.
