Слышался только шум мотора и голоса молодых, которые о чем- то говорили, желая перекричать этот шум.
– Привет!
Айгуль вздрогнула от раздавшегося у самого уха голоса, но, увидев, кто стоит за ее спиной, улыбнулась.
– Спасибо тебе…
– Леон…- Лаис улыбнулся от собственных слов, – я Леон.
– Спасибо тебе, Леон. А меня зовут Ай…Аида я.
Девушка, приятно улыбаясь, протянула ему руку. Лаис, не отрывая от девушки взгляда, поцеловал ее руку.
– Наконец-то, – сказал он вздохнув.
– Что «наконец-то»?
– Я уже потерял надежду познакомиться с тобой. И вот наконец…
– И я очень рада, – улыбнулась девушка.
– Смотрите вы на них! Жених и невеста! – Сказанные в шутку эти слова оба встретили с улыбкой. А Ляйсан подошла к ним и восхищенно посмотрела на обоих. – Какая счастливая пара. В добрый час!
Айгуль-Аида немного смутилась.
– А я Люда, – сказала девушка, – родная сестра вот этого товарища.
– У этого товарища есть имя. Ты по-старчески запамятовала, наверное. Я твой брат Леон, а это Аида.
В это время из дверей показалась голова Роберта. Лаис-Леон, посмотрев на сестру, подмигнул. Айгуль-Аида, поняв все, тоже улыбнулась. Люда-Ляйсан, посмотрев на парня, махнула ему рукой:
– Иди сюда.
Роберт, улыбнулся и зашагал к ним. Подойдя, с улыбкой посмотрел на девушек и протянул руку Леону:
– how do you do! My name is Robert.
На какое-то время все замерли от удивления.
– Леон, – сказал парень, не зная что говорить дальше, – Ле-он…
– А я Люда, – протянула руку Ляйсан, – рада познакомиться.
– Аида…
– Excuse me but I do not talk on Russian – This bad, – улыбнулась Ляйсан, – My English simply terribly…
– You are an American? – улыбнулся Лаис, – Never saw the alive American! Dead too…
– You all speak in English?
– Yes! Signifies all shall talk in еnglish…
Интересно, стоило им отойти от родителей, как все превратились в русских. А стоило им увидеть Роберта-все перешли на английский и продолжили свое знакомство….
– Плохо. Я не очень хорошо знаю по-английски.
– Вы американец? Никогда не видел живого американца.
Умереть можно…
Через некоторое время пришли в себя и застывшие от страха взрослые. Вернее, их из этого состояния вывел Радик. Он боялся больше всех. Ему было как-то особенно тяжело. Ему казалось, что он попадет в какую-то беду и умрет, а на земле никто и не будет знать, что он жил когда-то. А ему не хотелось бесследно исчезнуть. То ли поэтому он резко встал и громко, чтобы все услышали, сказал:
– Меня зовут Роман! – нет, он не играл и не обманывал. Радиком он был только для матери. А остальные с восемнадцати лет кличут его Романом. Да и сам он уже свыкся с этим.
