– Алло, – раздался знакомый голос мальчика по имени Саша, учившегося вместе с Ваней до четвертого класса. Его было еле слышно из-за какого-то шума.
– Здравствуй, Саша. Это мама Вани.
– Здравствуйте, Людмила Викторовна, – изменился в голосе мальчик.
– Ты не знаешь, где Ваня?
– Мы в кино, – растерянно ответил тот.
– А… – не знала, что сказать женщина. С одной стороны она была зла на сына, что он нарушил ее запрет, с другой же была рада, что тот жив здоров, – скоро оно закончится?
– Через полчаса, – сказал Саша.
– Спасибо, – произнесла Мила и повесила трубку.
Она быстро набрала сыну смс, в котором строго-настрого наказала ему сразу после сеанса идти домой. Закончив с этим, она опустилась на кровать, чувствуя, что готова расплакаться. Только теперь она поняла, что ее сын ныне не просто маленький мальчик, а уже подросток, который не хочет находиться под ее крылом и опекой, который скоро вырастет окончательно и покинет ее, забрав с собой смысл ее существования. Когда он был совсем еще ребенком, все свои несчастия она оправдывала тем, что ради этой крохи можно все стерпеть. Главное, чтобы ему было хорошо. Но теперь все это теряло смысл. Он больше в ней не нуждался. Это оказалось столь очевидным и болезненным открытием, что Миле стало тяжело дышать. Несмотря на натянутые отношения в последний год, она, все же, чувствовала себя мамой, пусть не столь любимой и, возможно, не столь любящей, как прежде, но мамой.
Теперь же она поняла, что будет для сына просто назойливым предком, живущим с ним под одной крышей.
– Не хочу, – бормотала она сквозь слезы, – не хочу так жить… не хочу…НЕ ХОЧУ!!! – вырвалось изнутри, отдавшись эхом в пустой квартире.
– А как ты хочешь? – раздался спокойный голос.
Мила вздрогнула и уставилась на мужчину неопределенного возраста, сидящего на кровати ее сына.
Женщина потеряла дар речи, взглядом ища что-нибудь тяжелое.
– Ты знаешь лишь то, чего не хочешь. Этого не достаточно для того, чтобы что-то изменилось, ведь я не знаю, что дать тебе взамен.
– Кто Вы? – пролепетала Мила, судорожно схватившись за лампу на ее прикроватной тумбочке.
– Это лишнее, – сказал мужчина, бросив взгляд на оружие в руке собеседницы.
– Кто Вы и как сюда вошли? – старалась звучать убедительно та, вцепившись в лампу уже обеими руками.
– Ты можешь называть меня, как хочешь, – спокойно ответил тот, каждый дает мне то имя, которое ему ближе.
– Вы больной? – опешила та, пятясь к двери.
– Если тебе будет так проще думать, – пожал плечами незнакомец.
