— Ну давай, трепыхайся, если можешь! Надолго тебя не хватит. Кристалл твой сейчас — жалкий осколок, — и демон прыжком вновь оказался рядом. С одной только разницей — теперь они все же находились на метр выше…
…Она не знала, сколько это длилось. Кажется, от нее осталось только одно: немыслимым усилием поднимать лом, вгонять его в ржавое железо пустыря, подтягиваться… Иногда подтянуться не получалось, — тогда ее тащило вниз, и тело ее ломалось. Но, хоть и медленно, она ползла вперед, волоча за собой истязавшего ее демона. Впервые она двигалась не вниз и влево по нисходящей спирали, а направо и вверх, навстречу иссекающему все ветру.
А потом она увидела Врата — одни из Врат Бардо, сквозь которые падают обратно в мир переродившиеся. Это были Врата Двенадцатого Дня, последние, нижние врата Чониид Бардо — уровня, что предшествовал Сидпа Бардо, краю Гневных Божеств, где сейчас и пребывала Эльза с ее демоном. Она и раньше видела их, когда смотрела чужими глазами. Врата возвышались вверху и вдали, — железные, не тронутые ржавчиной, с ослепительно правильным геометрическим рисунком. И когда она почти до них добралась, ее догнал в очередной раз демон. Он сгруппировался и прыгнул к ней, отнял у нее лом и всадил ей в правый глаз. Шестерни так и брызнули. Мир почернел; только врата сияли. Они были совсем близко… Так близко, что можно было развернуться, ухватившись за лом, и ударить по ним ногой изо всех оставшихся сил…
Железо Врат откликнулось глубоким гулом, от которого демон отпрянул. А Эльза била в створку снова и снова, пока Врата не распахнулись изнутри от хорошего пинка, и в проеме не возникла богиня Карма-Кротишварима.
Богиня вышла, пылая гневом, чтобы устроить взбучку наглым демонам, осмелившимся тронуть Врата. В левой руке у нее была раковина с кровью — ее непременный атрибут, а в правой она держала булаву — принадлежность ее супруга, Будды-Херуки.
Но вместо орды демонов богиня увидала пригвожденную к земле Эльзу. Лом, вонзенный в землю, по-прежнему торчал у нее из глаза, и Эльза отчаянно пыталась скосить второй, чтобы хоть что-то разглядеть. Демон же откатился от нее так далеко, как мог, чтобы только не видеть лица богини; однако он был привязан к Эльзе, и совсем сбежать не мог.
— Давно же не видела я тут аскеток-налджорма, — сказала богиня, приблизившись, — Правда, ты должна была сама открыть Врата… но тут главное — что они вообще открылись.
Она простерла руку и коснулась лома. Эльза приготовилась к тому, что богиня его выдернет, — но лом просто рассыпался в пыль от божественного прикосновения. Она попыталась подняться, чтобы приветствовать божество, — и это удалось ей, хоть и с большим трудом. Да, говорить с богиней, сидя в куче хлама, казалось чем-то неуместным… Впервые в своем царстве механизмов она видела сущность, которая имела человеческий облик. Впрочем, богиня больше напоминала ожившую статуэтку, — или миниатюру из какого-нибудь трактата. Губы ее бесстрастно улыбались, а голос исходил словно из ниоткуда, не размыкая ее уст.
