– Марк, обними ее так, как ты можешь. Да-да, так. Юля, бери пример с Марка.
Я стараюсь, видит бог, стараюсь, представляю рядом не Марка, а какого-то другого идеального Ромео. Такого же красивого внутри, как и внешне. Но, видимо, такие парни не могут существовать даже в моем воображении, поэтому у меня ничего не получается…
– Так. Все. На сегодня все свободны. Юль, тебе нужно отдохнуть. Надеюсь, завтра в тебе проснутся чувства к нашему Ромео, – режиссер кивает в сторону Марка и смеется своей, как ему кажется, отличной шутке.
Мне не смешно. Сегодня Марк тысячу раз поцеловал меня и не сказал ни слова.
* * *
С тяжелой головой и дрожащими от нервной усталости руками я иду вдоль набережной, не замечая ни пронзительного ветра, ни бушующей, сопротивляющейся этому ветру воды. Достаю телефон, чтобы позвонить Димке. Он практически единственный человек, которому я звоню сама. Кроме мамы. Я выбираю свой последний исходящий вызов – и на экране отображается неизвестный мне номер.
– Черт! – нажимаю сброс.
«Черт, я же давала телефон Марине», – думаю я, а телефон уже звонит: кто-то из Маринкиных контактов мне перезванивает. Брать или не брать? В конце концов тщеславие побеждает. Решив, что актриса не должна прятаться, я отвечаю на звонок.
– Извините, перепутала…, – начинаю я, но мужской голос не дает мне продолжить.
– Ты знаешь, что такое любовь?
– Что?
– Я говорю: любила ли ты кого-нибудь?
– Что за бред? Вы кто?
– Бред… как грубо…
Мужчина говорит, немного растягивая слова, одновременно и ласково, спокойно, и жестко, бескомпромиссно. Этот голос нравится мне с первых мгновений.
– Марк?
– Это тот напыщенный идиот, который вечно играет роль страдающего принца? Очень смешно. Нет, я не принц, – насмехается голос.
Мне становится не по себе, словно незнакомец в эту минуту высмеивает мои чувства, надежды, лучшую часть меня.
– Извините, – говорю я и вешаю трубку.
Я не успеваю прийти в себя, как телефон звонит вновь.
– Да! – Раздраженно отвечаю я, будучи уверена, что это вновь несмешная шутка.
– Привет, Юль!
Ёжик? Неужели это он разыгрывал меня? Эта мысль ненадолго вводит меня в ступор.
– Ну и голос у тебя… что-то случилось?
– Привет. Да ничего, все нормально. Ты как?
Ёжик зовет меня в кино, и даже на расстоянии я чувствую, как сейчас где-то он ходит взад-вперед, чтобы унять свое волнение. Впервые меня зовут на свидание. Хочу испытать радость, растягиваю губы в улыбке, чтобы мой голос звучал мягче, а мозг запустил программу «Счастье», – но музыка не хочет звучать. Внутри тихо. Те, кто недосягаем, всегда волнуют нас больше, чем те, кому мы нужны.
