– Она тебе звонила? Зачем?
– Нет, – отвечает влюбленный брат и протягивает вперед руку, в которой держит мой телефон. Видимо, я забыла его в коридоре.
Мгновенно меня сковывает страх: он так стремительно разливается по моему телу, что я успеваю лишь мысленно сказать кому-то наверху, кто вроде как исполняет желания влюбленных дурочек: «Ну, пожалуйста!» Больше всего я боюсь, что Марк мне все еще не позвонил. «Ну, пожалуйста, пусть будет непринятый звонок от него, пожалуйста», – мысленно повторяю я и смотрю на экран.
Видимо, меня никто не услышал, – Марк не звонил и не писал. От Маринки десять звонков, от него – ни одного.
– Дима, уйди, пожалуйста, уйди, – говорю я и плачу.
Марк не нашел времени, чтобы порадовать меня. «Впрочем, – неубедительно утешаю я себя, – он ведь и улыбается, только если ему этого хочется, ради окружающих или из вежливости – никогда». Да, он такой. Я падаю лицом в подушку, перебираю воспоминания и, будто специально, постоянно натыкаюсь на такие, от которых меня душат слезы. Я – восемнадцатилетняя дурочка. Мазохизм – моя слабость.
* * *
– Ну, и каково это – заниматься сексом с моим братом, а? – кричит мне в ухо телефонная трубка.
– Марина! – Я зависаю в растерянности и понимаю, что вчера ночью видела нас она.
– Что – Марина, Марина… Я же предупреждала, это глупо – связываться с ним. Он, может, и не вспомнит никогда, что спал с тобой. Подумаешь, разочек! Та еще сволочь. Иногда просто убила бы…
– Марина!
– Видела его утром, говорю: как спалось? На-а-армально, – Маринка передразнивает Марка и театрально продолжает: – После этой своей умалишенной как с цепи сорвался. Думаешь, его интересуют наивные дурочки вроде нас с тобой? Нет, ему нужны взрослые тетеньки, с которыми интересно играть во взрослые игры. Он и их имена не успевает запоминать. А мы – так! Эскимо на палочке.
– Почему эскимо-то? – на автомате спрашиваю я.
– Потому что всегда в шоколаде и всегда таем от таких вот мальчиков, – она начинает смеяться, видимо, получая удовольствие от собственной «шутки».
– Слушай, и так тошно, – признаюсь я.
– Ну, ладно. В общем, трагедии не произошло, – принимается утешать меня Маринка. – Все живы и…
И тут мою единственную подругу уносит далеко-далеко, куда-то не ближе Марса. После своего первого парня она все на свете объясняет причинами физиологическими, считая их самыми важными. «Забей! Он сам – дурак. Купи белье красивое, меньше ешь и худей». Вот краткий список ее рецептов девичьего счастья. Она всегда так рассуждает, когда очередной объект ее страстной любви не отвечает взаимностью.
