Павел выглянул в иллюминатор.
— А ведь уже давно рассвело, выйдем?
Над островом стояла мирная, спокойная тишина.
С ясного неба светило нежаркое утреннее солнце. Небольшие покорные волны виновато облизывали пологий берег пляжа.
«Устоял! Устоял остров!» — обменявшись взглядами, без слов поняли они друг друга.
— Океан покоряется людям! — вслух торжественно и серьезно оказала Таня.
Глава шестая
Лунная соната
Герда проснулась рано. С особой ясностью перед ней, как продолжение сновидения, проносились события последнего времени. Себя и свои действия Герда видела как бы издалека. Ей казалось, что кто-то добрый и справедливый говорил ей, где она права и где ошиблась.
«Что же сейчас представляет собой моя жизнь? — думала Герда. — Я — жена ученого, преданного своей идее и своему делу. Павел сидит там, в Индонезии, над своими зелеными листочками и мучается; через день шлет телеграммы, я отвечаю на каждую пятую или десятую… Он, конечно, добрый, сильный и хороший…»
Но тут Герду словно кто уличил во лжи, она покраснела. Глядя в побелевшее от рассвета окно, она ясно отдала себе отчет в том, зачем приехала сюда, в Подмосковный дом отдыха. Недавно ее московский друг Орлов сказал ей:
— Пока до свидания, Герда, скоро предстоит очередной полет на Луну. Несколько дней должен отдохнуть в санатории. Будет у вас время — приезжайте.
И вот вчера вечером она приехала. У нее выдалось несколько свободных дней, и когда ехала сюда, все думала: она едет, чтобы привести в порядок нервы.
Но внутренний голос говорил ей: зачем лгать?
В девять часов утра все отдыхающие собрались за общим столом. Кроме Орлова и Герды, здесь отдыхал конструктор кибернетических машин Иван Иванович Егоров — старик с живым лукавым лицом. Густые белые волосы на его круглой голове торчали аккуратной щеточкой, карие глаза весело поблескивали. С ним была его жена Алла Александровна — врач-невропатолог, милая пожилая женщина. Дальний край стола занимали пять сильных, здоровых ребят — студентов Московского университета. Все они обладали атлетическими фигурами, громкими голосами и сверхотличным аппетитом. Они успевали одновременно есть и громко разговаривать о каких-то приливных волнах в глубине земли. На них часто укоризненно посматривал Петр Петрович Игнатов — директор счетного центра Москвы — бледный черноголовый человек в очках. Тут же за столом сидели три девушки, учащиеся Московской консерватории.
После завтрака все общество, переодевшись, отправилось на лыжную прогулку. Погода была чудесная, пышный снег искрился миллионами звездочек. Лыжня вилась среди золотистых молодых сосен, с веток которых иногда, тихо шелестя, падали хлопья снега. Разноцветная цепочка лыжников потянулась в глубь леса.
