Эффект получился настолько возбуждающим, что Уилсон мгновенно забыл о Марсе. Он даже восхищенно присвистнул, когда Анна мягко присела на подлокотник кресла.
— Я давно уже не видел тебя такой.
— Знаю. В последнее время мы совсем забыли о простых и прекрасных человеческих радостях, превратившись в мистера и миссис Серьезные-Руководи-тели-Военной-Организации.
— И о каких же простых человеческих радостях ты решила мне напомнить?
Ее палец медленно обвел овал его лица.
— Я прикажу своим помощникам подготовить полный список. Они свяжутся с твоими людьми и начнут переговоры.
— Как скоро?
Уилсон обнял ее за талию и заказал эл-дворецкому еще один бокал вина для Анны.
Она, опираясь на его руку, немного откинулась назад и сквозь прозрачную крышу посмотрела на небо.
— Это и есть новая сборочная платформа?
Уилсон проследил за ее взглядом и отыскал среди звезд серебристое пятнышко.
— Да, думаю, это она. Знаешь, еще несколько месяцев — и в здешнем секторе космоса станет довольно тесно.
— Если только у нас будут эти несколько месяцев.
Его рука крепче сжала талию Анны.
— Праймы не всемогущи. Не позволяй себе даже так думать. Мы видели их родной мир и знаем, что их ресурсы не безграничны.
— Может и не безграничны, Уилсон, но при этом намного превосходят наши.
На террасу выкатилась робот-горничная с бокалом охлажденного вина.
Уилсон достал бокал из зажима электромышц и подал Анне.
— Если бы чужаки могли завоевать сразу все миры Содружества, они бы уже это сделали. Но они не смогли. Им еще придется переварить откушенный кусок. Я не утверждаю, что нам нечего бояться, но если первая атака нас чему-то и научила, так это тому, что возможности праймов ограничены. Им потребуется некоторое время, чтобы утвердиться на Утраченных двадцати трех планетах, и это даст нам передышку. Мы пустим в ход новые прекрасные корабли, соберем армию людей, вооружим их самыми последними боевыми разработками, какие только сможем изобрести, и вырвем наши миры из лап этих четырехкопытных. А потом «Сиэтлский проект» обрушит на их головы кару Господню. И тогда уже мы будем решать, оставить им жизнь или нет. Эти твари еще проклянут тот день, когда рухнул барьер.
— Ого! Ты действительно во все это веришь, да?
— Я должен верить. И я не допущу, чтобы в истории Галактики от человеческой расы остались одни воспоминания.
— Можешь рассчитывать на мою помощь.
Она быстро поцеловала его.
— Я знаю. — Он прикоснулся своим бокалом к ее бокалу. — У меня есть тост. За успешную кампанию и политиков, которые не превратили заседание Военного кабинета в площадку для соревнования между собой.
