Бежала я недолго, буквально в паре сотен шагов была развилка. А уже спустя несколько минут впереди показался обоз. Пронеслась мимо первого же извозчика, пропыхтела «отстала» и забралась в повозку.
А там меня встретили два десятка испуганных глаз, которые смотрели на меня, как на умалишённую. И все эти глаза были чёрными, узкими и… немного не человеческими, что ли.
— Здрасти, — сочла нужным проявить хоть какое-то подобие вежливости.
— Приветствуем тебя, дочь свободного племени, -
ответствовала самая старшая, более того старая из присутствующих. Кажется, я куда-то не туда попала…
— Притихли, граница! — послышался грубый голос снаружи, и все обитатели повозки попрятались под тюками с выделанными шкурами.
Ну не сидеть же мне одной, тоже спряталась.
Где-то там, за пределами матерчатого нутра повозки, послышалась грубая бранная речь. Говорили о вонючих шкурах демонских зверей и каком-то «холодном приходе». Потом поинтересовались, не везут ли опять «мясо», но извозчик заверил, что только шкуры.
— Смотри мне, за беглецов цена другая, — пробасил кто-то невидимый и повозка тронулась дальше.
А у меня непрестанно катились слёзы по щекам. И это не были слёзы жалости или страха. Шкуры, крах их, действительно были зловонными, до слёз, до удушья и рвотных позывов.
Борясь с головокружением и дурнотой вылезла из-под тюков, доползла до края повозки и, как иссыхающий в пустыне припадает к источнику воды, жадно начала дышать ртом. И ничего, что на зубах скрипела пыль, обильно поднимающаяся из-под колёс. Главное, я дышала.
Где-то за спиной слышалась возня, недоумённые возгласы и нелицеприятные реплики о моей, стоящей на четвереньках «в срамной одежде» персоне.
Немного отдышалась, повернулась к новым попутчикам и поинтересовалась:
— А куда мы едем?
— Так в пограничные племена, известно, — ответила сморщенная старуха, с нескрываемым интересом разглядывая меня.
— Мама… это крах, — прошептала я, сползая по матерчатой стеночке. Не стоило подниматься, ой не стоило.
— Ты не шуми, дева, да страхом тут не воняй, — проскрежетала бабушка.
— Да не воняю я, — пискнула, не сдержав возмущения даже находясь в глубоком, справедливом кстати, шоке.
Пограничные племена! Это же отсталые поселения поклоняющихся древним божкам варваров. И нравы у них соответственно тоже варварские. И вообще, ходили слухи, что они все сплошь изменённые своими варварскими духами.
— Несёт страхом, стара, и то чую, — безапелляционно ответила старушка.
