Только раз случилось нечто, не уступающее по драматизму появлению Шеллинджери. Как-то около полуночи, на одиннадцатую ночь с начала плавания, Дойлю показалось, что сквозь визг ветра он слышит чей-то плач, и он сделал попытку выглянуть, что не уступало по сложности вождению мотоцикла на скорости семьдесят миль в час без очков. Через десять минут он вернулся в постель, наполовину убедив себя в том, что черная ладья, видимая только потому, что была еще чернее ночных волн, не более чем обман зрения. Что, в конце концов, делать ладье посреди моря?
Глава 4
...Казалось, ничего не может быть страшнее: его голова и плечи поворачивались к нам то одной, то другой стороной, словно стремясь поделиться какой-то страшной тайной глубин, выгнавшей его из водной могилы. Подобное зрелище повторялось все чаще; не проходило и дня, чтобы мертвецы не представали пред глазами живых, пока в конце концов на них не перестали обращать внимание.
И.Д. Кларк.
Проснувшись утром десятого октября, Дойль обнаружил, что лежит на палубе, прижавшись щекой к нагретым доскам... Он попробовал приоткрыть глаза солнечный свет оказался таким ярким, что он зажмурился... а потом до него дошло, что он слышит голоса, поскрипывание такелажа, тихий плеск воды о борт ветер стих.
- ...Сухой док где угодно, - услышал он зычный мужской голос, - только не в этой Богом проклятой дыре. Другой голос сказал что-то про Грецию.
- Конечно, если он дотянет до Греции. Каждый чертов шов протекает, почти все паруса порваны, чертовы мачты...
Второй голос, сильно напомнивший Дойлю доктора Ромени, злобно перебил его, заглушив все остальные голоса.
Дойль попробовал сесть, но лишь перекатился на другой бок - он был крепко связан толстой просмоленной веревкой. Они предпочитают не рисковать, подумал он и улыбнулся, сообразив, что предмет, впивающийся ему в ногу у колена, - это самодельный деревянный кинжал; тот, кто его связывал, явно ничего не заметил.
- Мы правильно поступили, связав его сразу же, - услышал он зычный голос. - Крепкий мужик: я думал, зелье свалит его по меньшей мере до обеда.
Хотя боль в висках усилилась, Дойль заставил себя приподнять голову и оглядеться. У леера стояли, глядя на него, двое: один совсем как доктор Ромени до прыжка сквозь время - должно быть, это оригинал, Романелли, подумал Дойль, - второй, судя по всему, - капитан корабля.
Романелли босиком подошел к Дойлю и наклонился над ним.
- Доброе утро, - сказал он. - Мне, возможно, понадобится задать вам кое-какие вопросы, а встретить говорящего по-английски человека здесь довольно трудно, так что я сниму кляп. Но если вы намерены кричать или вообще привлекать к себе внимание, мы можем завязать его обратно, спрятав под бурнусом.
