А что же было в реальности?
Ковард пытался привести мысли в порядок, но всплывали воспоминания: Брыкза, Дюймовочка, Ферзь, Татьяна…
Как же не хочется открывать глаза! Слышать упреки вечно всем недовольной Эльвиры, считать шаги по пути на работу, изображать бурную деятельность в лаборатории, тешить себя мыслями о мировой славе…
— Просыпаемся, — услышал он шепот и почувствовал нежное прикосновение теплых губ к своей щеке.
Ковард открыл глаза и опешил: нет, не сон! Перед ним в домашнем халатике стояла Татьяна.
— Завтрак готов, — улыбнулась она. — К которому часу тебе нужно на работу?
— К половине девятого, — ответил Ковард и почувствовал, как его жаркой волной захлестнула паника:
«О, Господи! Что я натворил?! Я остался у нее на ночь! Что я скажу Эльвире?! Какой кошмар! О господи!»
Ковард вскочил и заметался, разыскивая свою одежду.
— Да не торопись ты! — улыбнулась Татьяна. — Успеешь. Еще семи нет. Я же не знала, когда нужно тебя будить. А одежду твою я привела в порядок: рубашку постирала, брюки отутюжила, пиджак почистила. Кстати, в кармане твоего пиджака я нашла носки. Я их тоже постирала. Не волнуйся. Все в порядке, — она протянула Коварду махровый халат: — Надень, тебе будет удобно.
Ковард остановился посреди комнаты.
— Спасибо, — сказал он, понемногу приходя в себя.
«Действительно, — подумал он, — может быть, все к лучшему?» А затем спросил:
— Я могу принять душ?
— Да, конечно. Идем, я покажу.
Стоя под душем, Ковард пытался смоделировать ход дальнейших событий. Сейчас он оденется и пойдет на работу. Соврать Эльвире, что был в вытрезвителе, — не получится: в вытрезвителе не стирают рубашки и не отглаживают брюки. Ковард ожидал, что Злобный Я подаст голос и предложит какую-нибудь версию или хотя бы как-то прокомментирует его мысли. Но Злобный Я молчал.
«Ты где? — позвал Ковард. — Набедокурил — и в кусты?»
Аркадий Францевич знал, что на такое обвинение Злобный Я не может не откликнуться.
Но Злобный Я молчал. Для Коварда это было вторым потрясением за утро.
«Что это со мной? — испугался Ковард. — Я потерял себя?» Но минуту спустя откорректировал свою мысль: «Нет. Возможно, я не потерял себя, а, наоборот, нашел. Хотя все это очень странно. Посмотрим, что будет дальше. Может быть, Злобный Я вчера сильно перебрал и сейчас спит пьяным сном?»
Аркадий Францевич вышел из душа и вытерся большим мягким полотенцем, которое ему дала Татьяна. А как оно приятно пахнет! Все же замечательное утро!
