— Возможно, — наконец ответил Дюймовочка и отошел в сторону. — Проходите.
Ковард неуверенно переступил через порог.
— Обувь снимите у двери. Дома хожу босиком, — сказал Дюймовочка, повернувшись спиной. — Проходите в кухню.
Аркадий Францевич разулся и аккуратно поставил туфли к стене, потом подумал и снял носки. Он прошел на кухню, не останавливаясь в комнате, но боковым зрением успел отметить странность этого жилища.
— Присаживайтесь, — предложил Дюймовочка Коварду, наливая чай в чашки. — Есть хотите?
— Нет, спасибо, я сыт, но чаю выпью. Я, собственно…
— Догадываюсь. По поводу снов.
— Да. Даниил сказал, что вы можете мне помочь с этим справиться.
Дюймовочка улыбнулся:
— Уверены, что необходимо с этим справляться? Сахар берите.
— Спасибо. Да, уверен. Это очень мешает жить. Переживания во сне настолько острые, что порой кажется, будто настоящая жизнь не здесь, а во сне.
— А вы полагаете, что во сне жизнь ненастоящая?
Ковард достаточно уверенно ответил:
— Конечно, ненастоящая. Сон — это бессознательное отражение реальных переживаний, так сказать, вспышки галлюцинаций малоактивного мозга.
Дюймовочка удивленно поднял брови и раскатисто рассмеялся, но неожиданно оборвал свой смех и посмотрел на Коварда так, как будто тот сказал несусветную чушь.
— Отчего это вы так развеселились? — спросил Ковард, чувствуя себя уязвленным.
— Не обижайтесь ради бога, дорогой…
— Аркадий Францевич. Аркадий Францевич Ковард.
— …дорогой Аркадий Францевич. Да, кстати, я-то вам не представился, — Дюймовочка встал, одернул халат и по-гусарски вскинул голову: — Дюймовочка.
— Как? — переспросил Аркадий, полагая, что ослышался.
— Вы не ослышались. Называйте меня Дюй-мо-воч-ка.
— Хорошо, — растерянно ответил Ковард, мысленно кляня себя за то, что поддался на провокацию Стриганова «сходить к знающему человеку». «Этот тип явно шизофреник. Дюймовочка. А у самого ножищи волосатые из-под халата торчат. Надо отсюда по-быстрому убираться. И зачем я снял носки?»
— Скажите мне, пожалуйста, дорогой Аркадий Францевич, не встречался ли вам сегодня человек, с виду бродяга, у него еще шахматная доска под мышкой была?
— Встречался. А вы откуда знаете?
— Он мне об этом сам рассказал.
— Кто? Стриганов?
— Да нет же! При чем здесь Стриганов?
— Э-э-э… Нет… Бродяга рассказал?
Дюймовочка посмотрел на Коварда долгим взглядом.
— Вы не представляете, насколько это все серьезно.
— Что?
— Ваши сны.
Ковард с какой-то безнадежной неотвратимостью осознал, что его надежды на то, что случится чудо и этот человек поможет ему обрести спокойствие, равновесие и вернуть ощущение радости жизни, — химера. Все еще больше запуталось. Сны — это серьезно, бродяга с шахматами — не случайно, а этот мужик с волосатыми ногами просит называть его Дюймовочка.
