Его речь изменилась. Он стал запинаться, путаться в словах. Будто одновременно с идеей сдаться добровольно ему пришла в голову мысль о возможности более приятной перспективы – просто скрыться. И вот теперь он не понимал, как ему следует поступить.
– Послушай меня, – настаивал Раффлз, – мы сами явились сюда на собственный страх и риск. Мы явились к этому гаду примерно за тем же, что и ты. Нам также требовалось ему отомстить. А теперь смотри. Мы вырезали алмазом стекло, как поступают обычные воры-взломщики. Вот пусть эти воры и несут ответственность за все то, что тут произошло!
– Вы… вы хотите сказать, что меня не станут подозревать?
– Конечно.
– Но я не хочу остаться безнаказанным! – в истерике закричал Раттер. – Я ведь убил его! И я это знаю. Правда, это была самозащита, а не убийство. Но я должен понести за это наказание. Я же сойду с ума, если все сойдет мне с рук просто так…
Он начал в нервном возбуждении заламывать себе пальцы, губы его затряслись, в глазах заблестели слезы. Раффлз взял его за плечи и грубо встряхнул.
– Слушай меня, идиот! Если бы нас застали здесь всех троих, ты соображаешь, какие были бы последствия? Мы уже через пару месяцев висели бы в один рядок на площади Ньюгет. Ты разговариваешь сейчас так, словно мы сейчас находимся в клубе и ведем светскую беседу. Ты понимаешь, что теперь уже час ночи, а свет еще горит и внизу у нас лежит труп? Ради бога, соберись с мыслями и делай все то, что я тебе буду говорить, иначе сам станешь таким же трупом. Это ясно?!
– Лучше бы я действительно умер! – захныкал Раттер. – Или взял бы у него револьвер и сам застрелился. Он до сих пор лежит там, внизу, под ним. Боже! О боже мой!
Колени у него подкосились, он более не мог стоять на месте. Нам пришлось подхватить беднягу с обеих сторон и осторожно спустить вниз по лестнице, а потом вывести на свежий воздух. Вокруг стояла тишина, слышалось только тихое всхлипывание нашего бедолаги, который буквально висел у нас на руках. Затем Раффлз на минуту вернулся в дом, чтобы потушить свет. Входные ворота отпирались изнутри, и мы аккуратно закрыли их за собой. Только звездный свет играл на разбитом стекле и отполированных шипах забора. Все здесь оставалось таким, каким было и до нашего появления.
Мы скрылись, и я не буду вдаваться в подробности, как это все происходило. Похоже, наш убийца решил сам погубить себя. Он был опьянен своим поступком и теперь доставлял нам больше неудобств, чем могли бы это сделать шестеро мужчин, захмелевших от вина. Снова и снова мы угрожали ему, говоря, что бросим его, что просто умоем руки и удалимся прочь. Но нам постоянно везло, госпожа Удача шла нам в ту ночь навстречу. Мы не встретили ни единой души за все то время, когда добирались до станции. Ну а потом уже никто бы и не вспомнил трех молодых людей со сбитыми набок галстуками, видимо вдрызг пьяных, потому что двое явно поддерживали третьего. Тем более что все газеты на следующий день уже писали о более интересном событии, а именно о трагедии в доме ростовщика…
