После такого неслыханного преступления он еще мог думать о тепле! Он мог мечтать о том, как сейчас согреется возле своего шикарного камина! Внутри у меня как будто открылись шлюзы, из которых хлынул поток, заливая меня с головы до ног ледяной водой. В одно мгновение я увидел всю пошлость нашего отвратительного приключения. Раффлз оказался самым заурядным взломщиком. И ведь я помог ему совершить кражу. Значит, получается так, что я тоже вор-взломщик. Тем не менее я могу равнодушно греться у его камина, хладнокровно наблюдая за тем, как он мало-помалу опустошает свои карманы. И все это происходит в полной тишине и при полном спокойствии – будто мы и не совершили ничего такого, недозволенного и экстраординарного!
Кровь застыла у меня в жилах. Сердце заныло. Мысли бешено крутились в мозгу. Как же мне нравился этот злодей! Как я восхищался им! Теперь же мои симпатия и восхищение должны были превратиться в ненависть и отвращение. Я ждал этой перемены, я жаждал в полной мере прочувствовать их всем сердцем, всей душой. Но… ожидал напрасно.
Я видел, как из его карманов одно за другим появлялись настоящие сокровища. Стол засверкал от этой роскоши. Здесь были дюжины колец, браслеты, подвески, диадемы, ожерелья с жемчугом, рубинами, аметистами, сапфирами. И, конечно, бриллианты – в каждом украшении непременно присутствовал хотя бы один бриллиант. Их ослепительные лучи, словно кинжалы света, вонзались в мое сознание, слепили глаза, заставляя щуриться. Я и верил и не верил в происходящее, понимая, что забыть этот момент, равно как и все то, что предшествовало ему, я уже не смогу никогда. Последним из внутреннего кармана своего пальто Раффлз достал не трофей, а мой собственный револьвер. Это на меня сильно подействовало. Наверное, я вскрикнул или сказал что-то, одновременно резко выбросив вперед правую руку. Я хорошо помню серьезный взгляд Раффлза в тот момент и его вскинутые брови. Он цинично улыбнулся, неспешно вынул из револьвера патроны и только после этого вернул мне оружие.
– Ты, наверное, мне сейчас не поверишь, Зайчонок, – заявил он, – но я прежде еще никогда не носил с собой заряженного пистолета. А вообще, если подумать, это, наверное, вселяет некоторую уверенность в своих силах и возможностях. И все же, если бы что-то пошло не так, он мог бы сыграть нам плохую службу. Конечно, оружие можно использовать, но это совсем не та игра, на которую я рассчитывал. Правда, мне не раз приходило в голову, что человек, совершивший убийство, должен испытывать какие-то неописуемые чувства. Ну, по крайней мере до тех пор, пока его самого не схватят. Но не стоит так расстраиваться, мой дорогой. Я таких ощущений никогда не переживал, и, полагаю, ничего подобного в своей жизни мне испытать не придется.
