– Дина Гринчук пыталась покончить с собой, – тихо произнёс Борис Сергеевич.
– Что? Она? – заорал Бернар и поднялся с кресла.
– Спокойствие, месье Дюке. С ней в эту минуту всё в порядке. Она не умерла. Хотя и могла. В общем, её еле спасли. Добрый сосед обнаружил и предпринял необходимые действия. Дина находится дома. Но разговаривать ни с кем не желает. Её мать мне сказала, что она даже ей ничего не говорит. То есть никто не знает причины её столь опрометчивого поступка. Она повела себя глупо. Может, кто-то виноват в том, что случилось? Дина всегда мне казалась разумной девушкой, не способной на подобные выходки. Кто-то довёл её до отчаяния. Только кто?
«Кто? Я. Я виноват. Это из-за меня она хотела себя убить. Я последняя сволочь на этой земле. Мне нужно срочно её увидеть, даже если она выставит меня за дверь. Мне лишь бы взглянуть на неё», – пронеслось в голове Бернара.
– Я пойду к ней домой, – сказал он.
– Месье Дюке, думаю, с визитом стоит подождать. Ведь она не в состоянии принимать гостей. Она ещё слаба, – ответил Прасолов. – Впрочем, вам и, правда, нужно встретиться с ней. И вам, и ей станет легче.
Директор галереи посмотрел на менеджера, во взгляде которого читалось и осуждение, и одобрение. Управляющему выставками было пятьдесят пять лет. Он догадался, почему Гринчук пыталась покончить с собой. Любовь. Это чувство причиняет людям множество страданий. На память менеджеру пришёл суицид его дочери. К счастью, её тоже спасли. Ох, какими же последними словами он клял того парня, послужившего основанием для смерти! «Неужели Дюке разбил ей сердце или они просто не поняли друг друга? Слава Богу, с Диной всё обошлось. Надеюсь, я ещё буду организовывать её выставки. Пусть они обсудят то, что им следует обсудить, что следовало обсудить несколько месяцев назад. Тогда бы не пришлось никому мучиться», – размышлял менеджер, глядя на Бернара Дюке, выходившего из кабинета.
Дина злилась на себя. Ненавидела. Жестокая, обжигающая ненависть давила на сердце. Ещё бы! Она сделала то, чего не должна была делать. И не только она. А вообще никто не должен никогда этого делать. Для подобной мысли не отведено места в голове. Значит, и умирать раньше времени не следует. Нужный час сам придёт. Зачем его торопить? Это глупейший поступок. Это безрассудный образ жизни. Это детское, наивное, несерьёзное мышление. Типа умрёшь, и тогда все вокруг пожалеют, что не замечали твою любовь. Смешно. Они не пожалеют, не подумают, не представят твою боль. Скорее жизнью, нежели смертью человек способен обратить на себя внимание. Плевать на то, что не отмечают твои достижения, твои страдания, твои чувства в этот день. Завтра всё может измениться. Каждое мгновение чудесно по-своему. В каждой секунде есть ритм жалости. Каждая минута несёт счастье. Просто она не успевает, так как ей приходится передавать мешочек, наполненный счастьем, своим подружкам – секундам, а те, передавая из рук в руки по цепочке, в итоге дойдут и до тебя. Они отдадут подарок, когда он действительно нужен. Подожди. Не спеши. Тренируй своё терпение. Научись ждать.
