– Моя храбрая девочка, – сказал Джеффри, нежно меня целуя. В глазах его внезапно появилось ожесточение. – Никогда не оставляй меня, Памела. Никогда. Я не смог бы прожить и дня без тебя на этой земле.
Я коснулась его лица. Золотой обруч на пальце вдруг показался мне безмерно тяжелым. Я нашла это кольцо на берегу после шторма, и мы оба решили, что я могу по праву носить его. Я подняла руку.
– Навсегда, ты помнишь?
Он поднес мою руку к губам.
– Навсегда, – сказал он. Но под его убежденностью я ощущала и неуверенность.
Мы стояли друг подле друга, следя за тем, как огненный шар погружается в реку – как масло, тающее на сковороде. Ребенок во мне снова толкнулся, напоминая, насколько близка жизнь к смерти, а смерть к жизни.
Ава
Сент-Саймонс-Айленд, Джорджия
Апрель 2011
Я проснулась в постели одна, крахмальные простыни рядом со мной гладкие и не смятые. На мгновение, прежде чем я открыла глаза, я подумала, что Мэтью был рядом, ощущая за спиной знакомое присутствие. С самого раннего детства мне казалось, что у меня есть невидимая сестра, плод воображения одинокой маленькой девочки, росшей в окружении взрослых братьев. Мими называла ее моей воображаемой подругой, как называла ее моя мать, лучше не вспоминать. С возрастом я от нее отвлеклась, новые связи и карьера затмили мою потребность в невидимой подруге. Но я не забыла о ней полностью, вспоминая ее в минуты одиночества, неопределенную тень, обладающую способностью успокаивать и утешать.
Я села в постели. Тень исчезла. Я не знала, где спал Мэтью, я знала только, что он оставил меня одну в нашу первую ночь в этом доме. Слезы жгли мне глаза, когда я вспоминала наш спор и как я отказалась позволить ему прикоснуться ко мне, пока я не могла понять, почему он не сказал мне за короткое время нашего знакомства, что он уже был женат раньше. Мне не хотелось, чтобы в нашей семейной жизни были тайны. Я росла в мире взрослых, которые всегда понижали голос, заметив мое присутствие. Похоже было на то, что дом полон секретов, которые исчезали, едва на них взглянешь, но всегда таились где-то по углам. Я не хотела снова жить в таком доме.
Звуки моего нового дома окутывали меня, словно теплое одеяло, приветственные, но незнакомые и странные. Старый дом поскрипывал и потрескивал, каркали незнакомые птицы. Я скинула пуховое одеяло и какое-то время думала, жила ли Адриенна в этом доме, она ли выбирала оконные занавески и поливала в саду цветы. Ухватившись за мягкое одеяло, я подумала, спала ли она в этой кровати.
