Отец как-то пошутил, что люди при больших деньгах, как «свинина по-еврейски», вызывают смешанные чувства. Именно с этим чувством Максим читал хрестоматию родовых травм и аномалий душевного развития своих новых родственников и партнеров. Он твердо знал, что классовое неравенство — непреложный закон, и был не прочь подняться на самую верхушку социальной пирамиды.
Почему-то он ждал, что встретит там выдающихся, хотя бы талантливых негодяев. Но по большей части эти люди не представляли собой ничего примечательного. Как все прочие, они страдали от жгучей неуверенности в себе или от непомерного тщеславия. Многих отличала клиническая тупость, почти всех — невежество. И было совершенно непонятно, почему именно они ворочают миллионами, решают судьбу огромных предприятий, городов и целых регионов. Максима поначалу удивляло, как мало они заботятся о последствиях своих решений. Но бронепоезд власти, движимый по рельсам истории, как и сто, и тысячу лет назад, тоннами пожирал человеческий уголь. И Максим постепенно привыкал «щемить терпил», как выражался Василевский, — в любых переговорах иметь в виду свой шкурный интерес, ни от кого не ждать и никому не делать добра. Никому не верить, не бояться никаких последствий, ни о чем не просить.
Отец тоже делал доклад на форуме. Насмешливый, вальяжный, в галстуке с принтом натюрморта Караваджо, он, как обычно, позволял себе чуть больше свободы, чем другие. Максим лишь недавно начал понимать, каких усилий требует от человека независимая позиция. Все, что раньше так раздражало его в отце, — пижонство, провокационность поступков и слов, невозмутимость в самых щекотливых ситуациях — теперь стало нравиться и даже вызывать скрытое восхищение. Такая жизненная стратегия могла быть выбором только по-настоящему отважного и сильного человека, а эти качества редко встречались даже в том кругу, где Максим оказался после женитьбы на Кристине.
Отец приехал в Петербург во вторник и уехал в четверг, сам Максим собирался вернуться в Москву в субботу. Но в последний день, на пресс-конференции, когда он оказался за круглым столом с членами президиума, ему передали записку из зала. Вскрыв запечатанный конверт с логотипом форума, он обнаружил рисунок. Нижняя часть женской фигуры изображена была во всех физиологических подробностях, с немалой экспрессией — автор, очевидно, потратил на это немало времени и сил. Комментарий был кратким: «Шалавы подмылись и ждут».
