Включать свет решительно не хотелось. Такой полумрак вполне соответствовал общему настроению вечера. Миллстоун лишь коротко щёлкнул замком и уверенно прошёл вперёд. Рита, показавшаяся ему довольно смелой в отношениях с мужчинами сейчас, напротив, стала какой-то скованной, хотя, скорее всего, ей просто хотелось, чтобы всё начал он.
И он начал, без лишних отступлений. Он заключил её в свои объятия – нежные, но уверенные, – и страстно поцеловал. Её скованность мгновенно исчезла, и Миллстоун ощутил прикосновение её рук к своим плечам. От неё немного пахло алкоголем, но в основном костром, на фоне которого совершенно терялся запах простеньких духов. Он чувствовал её жгучее желание, которое росло с каждой секундой. И сам он осознал, что после приезда в Смоллкрик, уже давно и сам не испытывал подобных всплесков страсти. Непрошло и полминуты, как она сбросила с него пиджак. Он тут же отправил на пол её лёгкую майку и продолжил раздевать её. Она дышала всё быстрее, разжигая в нём желание, которое вот-вот должно было достигнуть своего пика. Пожалуй, такой страсти он не встречал слишком долго, и его отъезд из столицы не был главной причиной.
На улице постепенно воцарялась тишина. Несколько раз слышался звук заводящегося мотора, который после растворялся в ней по мере удаления от города, и людские голоса, то появлявшиеся, то исчезавшие. Миллстоун лежал и слушал шум улицы, который хоть и был тише столичного, но всё равно гремел по сравнению со Смоллкриком. Взгляд его был устремлён на жалюзи, всё так же рассекавшие свет, проникавший внутрь номера. Он лишь иногда смотрел на Риту, которая мирно спала рядом, положив руку ему на грудь.
А вот Миллстоуну спать не хотелось – хватило получаса небольшой полудрёмы, и Джон, немного поворочавшись, встал. Закурив, он подошёл к окну и осторожно выглянул на улицу через жалюзи. Машин на парковке заметно поубавилось, да и людей почти не было. Его внимание привлёк лишь странный мужчина стоявший возле одного из автомобилей. Он не был похож на обычного подвыпившего бродягу, хоть и был одет весьма скромно. Он оглядывался по сторонам так, как будто кого-то ждал и немного нервничал. Это прявлялось, в частности, в том, что чаще всего он смотрел в сторону, где стояли армейские машины.
Воображение Миллстоуна не замедлило среагировать на эти наблюдения – у него сразу начали появляться версии, начиная от продажи солдатам наркотиков и заканчивая скупки у них же боеприпасов или даже оружия. Масла в огонь подливало и то, что у машины не было федеральных регистрационных знаков, что в принципе не было такой уж диковинкой в этих приграничных областях, но всё же добавляло незнакомцу подозрительности.
