— Как насчёт этих? — мягко спрашивает он, давая мне две книги.
Верно. Мне нужно начать искать. Читать. Писать. Перестать глазеть на Адама.
Я беру две книги, которые он мне протягивает. Я знакома с заголовками, но не читала их. По крайней мере, я этого не помню.
— Эм, что конкретно нам нужно искать? — спрашиваю я, усаживаясь, и чувствую себя неловко.
— Материалы о памяти, — отвечает он, уже погрузив нос в довольно большой том. — Что-то, чтобы запустить её. Возможно, если мы сможем найти что-то, это нам поможет.
— Знаешь, я не думаю, что найду главу с названием «Восстановление шести месяцев, которые вы забыли».
Адам ухмыляется, но не отрывается от своей книги.
— Ты знаешь, что можешь помочь мне с этим, — тихо говорю я.
Тогда он отрывается от книги, его глаза ловят мой взгляд поверх страниц.
Я равнодушно пожимаю плечами.
— Ты мог бы стать для меня как Ридер'с Дайджест.
Он озорно улыбается.
— Что заставило тебя так подумать? Мы же незнакомцы, забыла?
Я хочу спросить больше, но он возвращается к книге и нахмуривает брови, сконцентрировавшись на картинке.
Я гневно открываю книгу и бесцельно перелистываю страницы. Это глупо. То есть, возможно, и существует книга, которая может что-то прояснить, но сомневаюсь, что она у меня есть. У меня есть только основы — и что бы, черт возьми, со мной ни происходило, это далеко от основ. И почему он не хочет мне ничего рассказывать? Мы определенно не незнакомцы. Мы занимались вместе. Гребли вместе листья. Занимались вещами, которые были близки к тому, чтобы называться обманом моего бойфренда.
Возможно, к лучшему, что я не знаю всех деталей.
Я хмурюсь, спускаясь вниз по изголовью кровати. Просматриваю пару глав в моей детской книге по психологии. До тех пор, пока я не смогу судить о влиянии приучения к горшку на моё будущее потомство, это бесполезно.
Я листаю дальше, и мои пальцы захватывают что-то между страницами. Подождите минутку. Я нахожу жёлтый листок из блокнота, зажатый в середине книги.
Отмеченная глава озаглавлена «Память: сейф и минное поле». В этой главе есть несколько подчёркнутых пометок, но ни одна из них не кажется подходящей. Секция ноу-хау с разделами о восстановлении подавленных воспоминаний или видов травм, которые их вызывают. Я вынимаю бумагу, разворачиваю и сразу узнаю каракули на ней. Потому что это мой почерк. Три слова кажутся достаточно безобидными, но они вызывают у меня мурашки от корней волос до самых пяток.
Мэгги была права.
