– Ух, ты! – возбуждённо закричали зрители, напирая на оцепление. – Смерть ему!
Великий Мастер, с исказившимся от гнева лицом, повернулся к Кагану и прошипел:
– Что за палач, скаж-ж-ите на милость, по ваш-ш-ему, это – душегуб-душ-ш-итель?!..
Поручик Цыганов, сыпля на все стороны матюгами, кинулся к виселице. Тем временем незадачливый палач (который, видимо, чересчур переусердствовал, намыливая верёвку) постарался исправить оплошность, но осуждённый теперь отчего-то утратил прежнюю решимость и принялся упираться, ни в какую не желая повторно залазить на табуретку.
– Сволочи! Обманули!!! – надрывно закричал он, втягивая ртом холщовую ткань.
Вот тут Цыганов подоспел в самый раз – вдвоём с палачом они облапили Богрова, без всякой табуретки вздели болезного на нужную высоту, изловчившись, набросили на шею петлю и резко отпустили.
– Сволочи!!! – успел страшно крикнуть убийца и захрипел, выплясывая в петле.
– В последний свой миг он окончательно прозрел, – тихо и удручённо сказал Избранный Каган. – Зря, мог бы уйти, не испытав страха…
– Господа, по просьбе присутствующих сей танец исполняется повторно, на бис! – хохотнул до того молчавший подполковник-жандарм. Сказанное мигом разрядило обстановку, черносотенцы разразились аплодисментами:
– Браво!!! Бис!!!
В этот момент, ко всеобщей радости, повешенный обмочился.
Вокруг хохотали, но Великий Мастер напряжённо наблюдал за происходящим – плечи его облегчённо опустились лишь после того, как судебный врач констатировал смерть казнённого.
– Три часа двадцать минут пополуночи, всё кончено! – отпустив безжизненную руку, громко возвестил врач.
– Всё кончено! – эхом повторил Великий Мастер, отступая на несколько шагов назад – туда, куда не доставал свет факелов.
Публика начала расходиться. Шутками сыпали многие, некоторые даже пели, из чего следовало, что люди весьма довольны представленным зрелищем.
Подполковник, что командовал казнью, безошибочно отыскал во мраке главу Ордена – видимо, ни на минуту не выпускал того из поля зрения. Приблизившись тяжёлой походкой пехотного офицера, он остановился так, чтобы оставаться на свету, и почтительно поклонился:
– Экселенс!
Великий Мастер кивнул, пытливо разглядывая жандарма. С их последней встречи Тайный Покровитель изменился мало: всё та же высокая, крепко сбитая фигура, суровое лицо. Разве что немного седины прибавилось в пышных бакенбардах…
Избранный Каган встал рядом с наставником. Тот, с фальшивой кротостью, обратился к Тайному Покровителю:
