– Как вы сюда попали, милейший? – опешив, воскликнул его превосходительство.
– Уж, поверьте, не через главный вход, – слегка картавя, заявил незнакомец. – Сподручнее вышло через чёрный: старик с лакейскими бакенбардами так спешил куда-то, что позабыл запереть дверь.
«Знакомая физиономия, где я мог её видеть? – подумал Сергей Ефимович –Высокий лоб с залысинами, редкая бородёнка и горящие пылом глаза… Это не грабитель: можно предположить, что вернулся и решил свести счёты один из бывших подопечных, коих моими стараниями немало ушло кандальным трактом в Читу».
– И что вам угодно? – высокомерно вздёрнув подбородок, поинтересовался Крыжановский
– Народ вынес вам смертный приговор, который я уполномочен исполнить! – зло процедил незнакомец. – Да свершится правосудие!
– А-а, террорист! – просветлел лицом Сергей Ефимович, внезапно поняв, кого ему напоминает незваный гость. Центрального персонажа с картины Ильи Репина «Не ждали» – вот кого!
«Картине четверть века, значит, сей субчик никак не мог служить Илье Ефимовичу натурщиком, слишком молод… Верно, лицо другое, но типаж – тот же! Но как тонко гениальный художник в своё время схватил натуру подобных людишек!»
– Террорист – слово отжившее, за ним нет будущего, – с возмущением заявил картинный персонаж. – Я имею честь представлять боевой авангард международного революционного движения.
– Что же, в таком случае, читайте ваш приговор, – пожал плечами Крыжановский. – Или вы меня без чтения такового пристрелите?
– Зачем же? – с ещё большим возмущением произнёс господин «Не ждали», и полез свободной рукой во внутренний карман. – У нас всё по справедливости…
«Самое время молниеносно броситься на пол – стол надёжно защитит от выстрела и, пока убийца будет преодолевать дистанцию, выхватить из ящика старый добрый «Лист клевера»[16], – решил Сергей Ефимович, но тут же вспомнил то, что напрочь перечеркнуло столь спасительное намерение. – «О, нет! Ведь оружие изъято с привычного места в ящике стола и спрятано в сейф, дабы до него не добрался проныра-Герочка!»
Между тем, террорист развернул бумажку и взялся бубнить про «именем угнетённых масс», и «многочисленные преступления режима», а Сергей Ефимович, покоряясь своей участи, отвернулся и стал смотреть в окно.
Во дворе всё ещё забавлялись Герман с Натальей. Внезапно несносный мальчишка размахнулся и запустил снежком в любимую тётушку, угодив той прямо в лицо. Удачный бросок вверг Германа в такую радость, что он принялся весело плясать и хлопать в ладоши.
