– Второй? – хмыкнула Таня. – Что-то мишки в последнее время прямо с неба сыплются.
Шурка исподтишка двинул ее локтем.
Бобка взял мишку. Но смотрел на дядю с сомнением.
– Мишка? – усмехнулся дядя. – Может, его и Мишкой зовут. Это вы сами у него спросите.
Он направился к двери. В коридоре наклонился, затем выпрямился, обернулся к ним – и выплеснул в комнату:
– Собака!
– Ой, собачка!
Настоящая собака застучала когтями по полу. Замахала хвостом. Подбегала, знакомясь, ко всем по очереди. Пробовала языком протянутые руки. Небольшая, но и не совсем маленькая, а в самый раз. Беленькая, половина морды рыжая, а половина – черная.
Даже тетя Вера выглянула на шум. Веки у нее были розоватыми.
– Что это? Откуда? – спросила она в нос.
– Этот песик теперь ваш, – подтвердил дядя Яша. – Самый что ни на есть живой и настоящий.
С этим трудно было поспорить. За собакой так и стелился переполох.
– Не так скучно без меня будет, – добавил дядя. Подошел к жене. – Ты бы видела, какой там хаос, с этой эвакуацией. Сутками ждут на вокзале. Поезда берут штурмом. Все что-то тащат. Все что-то бросают – прямо на вокзале. Матрасы, корыта, узлы. Вон собаку даже кто-то бросил.
Таня видела: тетя Вера двигалась медленно и странно. Как будто у нее внутри разбилась большая тяжелая ваза, и тетя старалась, чтобы не сдвинулись острые осколки.
– До Ленинграда немцы точно не дойдут, – сказал дядя Яша, беря ее за руку. – Оставаться в городе намного безопаснее.
– А как его зовут?! – весело крикнула Таня, теребя их нового друга.
Пес лаял так звонко, что она сама себя едва слышала.
– Бублик! – крикнул Бобка. – Бублик.
Хвост у собаки действительно был похож на белый бублик.
– Смотри, он понял! Бублик! Бублик!
– А ну-ка!
– Бублик!
– Догоняй!
Бублик понесся за всеми троими сразу. Загремели стулья. Комната завертелась каруселью. Только тетя и дядя сидели неподвижно. И мишка глядел на них своими разными глазами.
– Пора, – сказал дядя.
Тетя кивнула. Обняла его. И словно забыла убрать руки.
– Ничего, ничего, – погладил ее по волосам, по спине дядя. – Мы все правильно сделали.
Дети визжали, Бублик скакал и лаял. Дядя Яша закинул за спину мешок.
– Дети! – встрепенулась тетя Вера.
– Да пусть играют, – тихо сказал дядя. – Это же ненадолго.
Тетя Вера странно посмотрела на него.
А Бублик все лаял и лаял. Видно, пел от радости.
Никто не слышал, как дверь затворилась.
– Он понял! Смотри! Он понял! – вопила Таня.
Она опять подняла ногу. Бублик перемахнул через нее одним прыжком и залился ликующим лаем.
