— Да, — ответил я. — Замечательно здесь, не правда ли?
— А кто, позвольте спросить, все эти люди? — Он указал на купающихся в бассейне. — Они не из нашей гостиницы.
— Думаю, это американские моряки, — сказал я. — Это американцы, которые хотят стать моряками.
— Разумеется, американцы. Кто ещё может так шуметь? А вы не американец, нет?
— Нет, — ответил я. — Не американец.
Неожиданно возле нас вырос американский моряк. Он только что вылез из бассейна, и с пего капала вода; рядом с ним стояла английская девушка.
— Эти шезлонги заняты? — спросил он.
— Нет, — ответил я. — Ничего, если мы присядем?
— Присаживайтесь.
— Спасибо, — сказал он.
В руке у него было полотенце, и, усевшись, он развернул его и извлёк пачку сигарет и зажигалку. Он предложил сигарету девушке, но та отказалась, затем предложил сигарету мне, и я взял одну. Человечек сказал:
— Спасибо, нет, я, пожалуй, закурю сигару.
Он достал коробочку из крокодиловой кожи и взял сигару, затем вынул из кармана складной ножик с маленькими ножничками и отрезал у неё кончик.
— Прикуривайте. — Юноша протянул ему зажигалку.
— Она не загорится на ветру.
— Ещё как загорится. Она отлично работает.
Человечек вынул сигару изо рта, так и не закурив её, склонил голову набок и взглянул на юношу.
— Отлично? — медленно произнёс он.
— Ну конечно, никогда не подводит. Меня, во всяком случае.
Человечек так и сидел, склонив голову набок и глядя на юношу.
— Так-так. Так вы говорите, что эта ваша замечательная зажигалка никогда вас не подводит? Вы ведь это сказали?
— Ну да, — ответил юноша. — Именно так.
Ему было лет девятнадцать-двадцать; у него было вытянутое веснушчатое лицо и заострённый птичий нос. Грудь его не очень-то загорела и тоже была усеяна веснушками и покрыта несколькими клоками бледно-рыжих волос. Он держал зажигалку в правой руке, готовясь щёлкнуть ею.
— Она никогда меня не подводит, — ещё раз сказал он, на сей раз с улыбкой, потому что явно преувеличивал достоинства предмета своей гордости.
— Один момент, пажалста. — Человечек вытянул руку, в которой держал сигару, и выставил ладонь, точно останавливал машину. — Один момент. — У него был удивительно мягкий, монотонный голос, и он не отрываясь смотрел; на юношу. — А не заключить ли нам пари? — Он улыбнулся, глядя на юношу. — Не поспорить ли нам, так ли уж хорошо работает ваша зажигалка?
— Давайте поспорим, — сказал юноша. — Почему бы и нет?
— Вы любите спорить?
— Конечно, люблю.
Человечек умолк и принялся рассматривать свою сигару, и, должен сказать, мне не очень-то было по душе, как он себя ведёт. Казалось, он собирается что-то извлечь из всего этого, а заодно и посмеяться над юношей, и в то же время у меня было такое чувство, будто он вынашивает какой-то тайный замысел.
