Звуки, которых мы не слышим | страница 2
— Это пока всего лишь идея.
— Какая идея?
— В общем, это связано со звуком.
— Помилуйте, неужели вам на работе это не надоело?
— Нет. Звук — это интересно.
— Понятно. — Доктор пошёл к двери, на пороге обернулся и сказал: — Ну, ладно. Не буду вам мешать. Значит, с горлом у вас всё в порядке. — Он продолжал стоять в дверях, взгляд его был прикован к загадочному ящику. Уж очень ему хотелось знать, что задумал этот странный человек.
— Для чего это всё-таки? — спросил он. — Вы разожгли моё любопытство.
Клаузнер посмотрел на ящик, затем на Доктора и стал задумчиво почёсывать правое ухо. Некоторое время оба молчали. Доктор, улыбаясь, ждал.
— Хорошо. Я расскажу, если вам интересно. — Снова пауза. Доктор чувствовал, как трудно Клаузнеру начать. Тот переминался с ноги на ногу, дёргал мочку уха, глядел в пол и, наконец, медленно заговорил:
— Видите ли, дело в том, что… это… теоретически это довольно просто. Человеческое ухо… Вы ведь знаете, что оно улавливает не все звуки. Существуют такие низкие и такие высокие звуки, которые оно не может воспринимать.
— Это известно, — сказал Доктор.
— Так вот, как бы вам это объяснить… звуки частотой свыше пятнадцати тысяч колебаний в секунду мы услышать не можем. У собак слух гораздо тоньше. Ну, например, есть такой свисток — его можно купить в магазине, — тон его настолько высок, что вы его не услышите. А собака услышит.
— Да, есть такая штука, — сказал Доктор.
— Так вот, в диапазоне звуковых частот есть звук ещё более высокий, чем тон свистка, — это просто еле уловимое колебание воздуха, но я склонен называть его звуком. Его вы тоже не можете услышать, Но и это ещё не всё. Есть звуки ещё выше, и так до самого конца звукового спектра, непрерывная последовательность звуков… бесконечность звуков… а есть такой звук, — если бы мы только могли его слышать — частота которого достигает миллиона колебаний в секунду. А есть звуки в миллион раз выше этого и так далее… всё выше и выше… даже чисел нахватает… бесконечность… безмерность… дальше звёзд…
Клаузнер говорил, размахивая руками и всё более оживляясь. Это был низенький, тщедушный человек, нервный и дёрганый, его руки не знали ни минуты покоя. Большая голова его слегка клонилась набок, словно тонкая шея не могла выдержать её тяжести. Очень бледное, без морщин лицо; выцветшие серые глаза подслеповато мигали и щурились за толстыми стёклами очков в металлической оправе, и взгляд его казался смущённым, рассеянным, отчуждённым. Тщедушный, нервозный маленький человечек, бесцветный, как моль, мечтательный и отрешённый, — и вдруг такое горение, такой пыл. Глядя на это странное бледное лицо и прозрачные серые глаза, Доктор внезапно понял, что этот человек был далеко, неимоверно далеко отсюда, его мысль как бы перила над всем земным.