– Это и есть перевар?
– Он самый, – подтвердил Куприян.
– А где она его берет? Мне много надо, и желательно почище.
– Да разве этот грязен? Не нравится – пропусти через тряпицу. А перевар у корчмарей бывает. То ли сами гонят, то ли берут где.
Главное – Никита понял, что самогон есть, остальное – детали. В медицине много чего еще потребно. Иглы еще нужны, шовный материал. Про кетгут речь не идет, тут хотя бы шелк найти. А еще – чем обезболивать. Нерешенных вопросов много.
Оставив у себя в комнате беленое полотно, Никита снова отправился на торг. Теперь он искал травников – в углу торга их был целый ряд. Для обезболивания травники предлагали целый набор готовых снадобий: дурман-траву, настои и отвары мака, корень мандрагоры.
Однако такие травы Никита брать побоялся. Точно отдозировать их невозможно, последствия такого, с позволения сказать, «наркоза» неизвестны. А ведь в медицине еще со времен Гиппократа главный постулат: «Не навреди!» А вот иголок, как прямых, так и кривых, купил, хоть и не надеялся. Кривыми работали шорники, изготавливающие упряжь для лошадей, сапожники и рыбаки для пошива парусов. И шелковые нити нашел – там же, где сами шелковые ткани продавали.
На обратном пути в корчму зашел, спросил про перевар:
– Тебе простой или покрепче, дважды сваренный?
– Покрепче. Только покажи сперва.
– Даже попробовать дам.
Корчмар достал горшок, вытащил деревянную пробку и немного плеснул в кружку.
Никита понюхал. Самогон, конечно, но качеством получше, чем у Куприяна. Взяв в рот, почувствовал, что обожгло, как спиртом.
– Беру!
– У меня товар знатный, – расплылся в улыбке корчмар. – Из зерна варю, не то, что другие – со свеклы да брюквы.
Еще один вопрос решился.
Уже в избе у Куприяна Никитам поинтересовался у хозяина:
– В городе алхимики есть?
– Это кто ж такие? Не слыхал никогда.
М-да, это в Европе алхимиков полно, пытаются золото получить бог знает из чего, попутно совершая иногда настоящие открытия.
Он улегся в постель. Ведь изучали они на первом курсе академии еще всякие курсы химии – неорганическую, органическую, биологическую. Знать бы, где упасть – соломки бы подостлал. Как бы ему пригодились сейчас эти знания! И про хлороформ учили, и про эфир диэтиловый для масочного наркоза.
Никита стал мучительно вспоминать, из чего и как они делаются. Вроде и альма-матер не так давно закончил, и склерозом не страдает, а вот поди ж ты, вспомни! В вузе ведь как? Сдал экзамен, получил оценку в зачетку – и выбросил все из головы. Конечно, это касалось не всех предметов, а только ненужных с его точки зрения, например – той же химии. Вот зачем будущему врачу высшая математика? А ведь изучали, целый семестр.
