Остается неправомочность владения алмазом. Может, владелец заполучил «Тадж-Махал», пристрелив ради этого своего двоюродного дедушку или придушив подушкой столетнюю бабушку, которая завещала драгоценность «не тому»? И Томас Уитни об этом если не знал, то догадывался?
Если мои подозрения верны, то худшее, что светит этому дрожащему как лист на ветру типу, – увольнение с работы. Конечно, работа недурна, как, видимо, и оплата, но не настолько же, чтобы буквально выбивать степ зубами и коленями.
Я решаю зайти со стороны и наводящими вопросами загнать Уитни в угол.
– А откуда вообще взялся этот алмаз? Почему о нем раньше ничего не знали?
Томас Уитни принимается заученно повторять нелепицу из буклета выставки про Бабура, распилившего «Великого Могола», и прочую чепуху. Да еще и перемежая бесконечными «знаете ли». Я невольно морщусь:
– Бабур не отдавал для огранки «Тадж-Махал» никакому Тавернье, тот жил на полтора века позже. Я не о Бабуре и семнадцатом веке вас спрашиваю, а о нынешнем времени. Как связаться с Хамидом Сатри?
Договорить не получается. Звонок на мобильный заставляет Ричардсона буквально побелеть.
– Что?!
Неужели еще один налет или что-то подобное?
– Поехали, потом здесь договорим.
Я успеваю посоветовать Томасу Уитни:
– Не уезжайте из Лондона, наш разговор не окончен.
Спускаемся к машине молча, только внизу Эдвард мрачно объявляет:
– Убит второй заложник. Труп обнаружили на лестнице жилого дома.
Да закончится ли сегодняшний день?! За восемь часов с той минуты, когда я шла от станции метро «Грин-парк» к Букингемскому дворцу, гора трупов, и конца этому не видно.
Машина с трудом пробивается сквозь толпу любопытных. Сегодня лондонцы особенно возбуждены и готовы совать свои носы, куда обычно не лезли.
Немного погодя мы уже подходим к двери многоквартирного дома на Мэйда Вейл.
Подныривая под ленту ограждения, Эдвард кивает в мою сторону:
– Со мной.
Дожила, хожу как приложение.
Труп индуса на площадке между вторым и третьим этажом возле лифта. Он лежит в луже крови, неловко подвернув под себя правую руку.
Криминалисты уже поработали, собирая отпечатки пальцев и фиксируя следы, которых слишком много, чтобы ими воспользоваться. Дом многоквартирный, даже кровь растоптали. И самого убитого явно переворачивали, видно решив, что нуждается в помощи.
Из открытой квартиры слева по коридору слышны сдавленные рыдания.
– Родственница?
Сержант мотает головой:
– Нет, соседка. Обнаружила труп, в ужасе наследила, пока приехала полиция, подняла на ноги соседей. Затоптали все, что смогли.
