Жозетта прекрасно поняла, что у Джос ни гроша. И сказала, что она приглашает. Они ели, болтали и смеялись, забыв о времени, и засиделись за полночь. А хозяин знай подливал им вина. К концу они были здорово навеселе. Прежде чем вставить ключ в зажигание, Жозетта достала алкотестер. Черт, верхний предел превышен… Они еще немного посмеялись, а потом заснули в машине на стоянке у ресторана. И проспали до следующего полудня.
Настала суббота. Жозетта звонила по телефону:
— Я так устала, что заснула в машине, представляешь? А мне сегодня еще нужно заехать на новую стройку. Вернусь поздно. Я заберу тебя завтра, часиков в двенадцать, о’кей? А ты чем занимаешься? Ну и хорошо. Да брось, Реми, свет не сошелся клином на уроках музыки! Надо же и погулять, вон какое солнышко на улице! Передай мне Мину… Да, я все прекрасно понимаю, дорогая Мина, это очень важно, чтобы он отыграл свои гаммы, согласна. Но в его возрасте ребенок должен двигаться! Да откуда я знаю? Пусть Раймон вытащит из кладовки свои луки, например. Он их обожает. Ладно, мне пора. Обнимаю, до завтра.
Она повернулась к Джос:
— Оставила сына на выходные у своих родителей. Они у меня молодцы, но все равно за ними нужен глаз да глаз. А ты своего с кем оставила?
— Тома? Да ему уже одиннадцать. Он и сам справляется.
— Ничего себе! Ты такая молодая, а сыну уже одиннадцать лет!
— Да уж.
— Сколько же тебе было, когда ты его родила?
— Тринадцать и три четверти.
— Ого! А отец?
— Что отец?
— Как он относится к парню?
— Он не знает о его существовании.
— И ты не хочешь, чтобы узнал?
— Чего ради?
— Ради ребенка.
— Ну уж нет. Еще не хватало, чтоб он стал таким же, как папаша. Так все же есть шанс!
— А он что, такой мерзавец?
— Грубый. Шпанистый. Да еще и сидел. И вообще, если его что интересует, так только мои большие сиськи! Короче, козел.
— А, ну тогда конечно…
Они посмеялись. Потом Жозетта запустила мотор. Некоторое время они ехали в молчании. Наконец Джос решилась:
— Я хочу сделать операцию.
— Да?
Жозетта немного помолчала, но потом не удержалась:
— Знаешь, каждая девушка мечтала бы иметь такую грудь, как у тебя.
— Да ради бога! Но только не я. Я из-за них собственных ног не вижу. Может, наконец перестану на каждом шагу влипать в дерьмо.
— Ну тогда понятно.
