Елена лихо припарковала джип у недавно открывшегося модного московского ресторана, вошла в зал. Из-за столика поднялся ей навстречу Дима Павленко, совсем недавно часто гостивший в их с отцом квартире на Остоженке. Дима приветственно потряс пышным букетом, радостно объявил:
– Вот! Хризантемы! Как ты любишь.
– Я герберы люблю, Дим, – возразила она. – Ну, не важно, спасибо!
Села за стол, развернула разрисованную обложку меню. Дима поймал ее руку, сдавил пальцы:
– Соскучился! Ленка, я страшно по тебе соскучился!
Она поморщилась, отняла руку, подозвала официанта, продиктовала заказ. Затем снова обернулась к Павленко:
– Ты сказал, у тебя ко мне дело, нужно срочно увидеться. Что случилось?
– Вот то и случилось! – с нажимом проговорил он. – Что я по тебе соскучился, Ленок, ну это дурь какая-то. Зачем нам ругаться, у нас же все хорошо было!
– Правда? – дернула уголком рта она.
– А что, скажешь, нет? А как мы в Рим летали на выходные, помнишь? Ведь классно было! Да брось ты на меня бычиться! Ведь, главное, из-за фигни…
– Я не считаю это фигней, прости.
Дождавшись, пока Елена утолит первый голод, и, видимо, надеясь, что после еды она подобреет, Дмитрий возобновил натиск:
– Ленусь, ну правда, глупость же – расходиться из-за того, что я в какой-то сраной статейке написал. Ну, тебе-то что с того? Ты же вообще не в теме, у тебя, пардон муа, не журналистское образование. Ты специфики моей работы не понимаешь!
– Чего, прости, я не понимаю? – вскинулась Елена. – Специфики? То есть подлог и клевета – это специфика твоей работы? Я не знала раньше, в чем заключается истинное предназначение журналиста! Ладно, когда ты копался в грязном белье известных людей – это была специфика, с этим я мирилась. Но то, что ты написал про того политика… Про то, что он якобы трахает у себя на даче девочек-школьниц… Заметь, не по ошибке написал, не потому, что повелся на ложную информацию. А потому просто, что тебе другой политик хорошо забашлял за слив конкурента. Это ты называешь спецификой работы? Подводить людей под статью за бабло? Скажи, ты себя сам после этого кем ощущаешь?
Дима налился свекольным соком, водянисто-голубые глаза его сузились.
– Я себя человеком ощущаю! Мужчиной, которому необходимо зарабатывать деньги. Не у всех же родители такие… правильные. Не нравится правда жизни? А прожирать, кстати, мои деньги в ресторанах тебе нравилось. Ничего, не отравилась, сволочь старая! – горячо возразил Дима.
