, маркграфом Готии и графом Оверни был Гильом Благочестивый, графом Барселоны и маркграфом Испанской марки — Вифред Волосатый, а большая часть Аквитании как таковой подчинялась Рамнульфу II, графу Пуату.
Рамнульф II был внуком графа Жерара, погибшего при Фонтенуа на стороне Карла Лысого; его отцом был Рамнульф I, граф Пуату с 839 г., светский аббат монастыря Сент-Илер в Пуатье с 862 г., погибший в 867 г. в Бриссарте вместе с Робертом Сильным. Рамнульф I оставил трех сыновей, известных нам: Гозберта, Эбля, который был аббатом монастыря Сент-Илер в Пуатье, и Рамнульфа II, старшего, который наследовал отцу в графстве Пуату или, если временно был лишен этой земли, вновь получил ее раньше 878 г. В Аквитании он приобрел большую власть; расплывчатый титул то графа, то герцога Аквитанского[605], приписываемый ему, говорит скорей о его преобладающем влиянии на всей территории, чем о власти определенной и имевшей четкие ограничения. Поддержка власти нового короля со стороны Рамнульфа II была для Эда тем важней, что, помимо доверия, каким тот пользовался, Рамнульф заполучил к себе, неизвестно как, последнего легитимного отпрыска каролингской династии, Карла по прозвищу Простоватый; он мог в любой момент использовать этот факт как грозное оружие. Хотел ли он сам стать королем на Юге?[606] Если у него и зарождалась такая мысль, он очень скоро отказался от ее реализации.
Первый поход Эда в Аквитанию, в начале 889 г., был исключительно мирным. Он вышел из Сен-Вааста после Рождества с горсткой франков; Рамнульф II, похоже, не пытался оказывать сопротивление, которое могло бы стать для него роковым — ведь у него был враг, пытавшийся отобрать у него Пуату, в лице Адемара, отец которого Эменон, граф Ангулемский, умерший в 866 г., когда-то был графом Пуатуским[607]. Адемар осиротел в детстве; возмужав, он стал претендовать на это графство, ссылаясь на отцовские права; он женился на Санче, дочери графа Гильома I Перигорского и племяннице графа Альдуина Ангулемского; он приходился родственником Эду, с которым поддерживал дружеские отношения. Рамнульф II понял — и это, вероятно, стало одним из мотивов для его подчинения, — что, когда при дворе есть слишком влиятельный противник, которого следует опасаться, политически правильным будет примириться с королевской властью.
С приближением короля он вышел ему навстречу и, как пишет анналист, дал ему клятву, какую должен был дать, — расплывчатая формулировка, означающая присягу на верность. Потом он призвал Эда никоим образом не беспокоиться за ребенка, находившегося в его власти
