Он толкнул дверь, оглядел разбитную, хотя уже и полумертвую от чрезмерного веселья компанию (судя по шарикам, кто-то что-то праздновал, но кто и что, часа два назад окончательно потеряло значение) и уверенно двинулся к барной стойке. Бармен радостно заулыбался - хоть одно трезвое лицо.
- Привет, Эд! Как всегда?
- Мог бы уже и не спрашивать…
Эд вдруг напрягся и, несмотря на усталость от долгой прогулки, вспомнил… Бармен. Костя. Константин, его мать! Тот самый ур-р-род, который осчастливил Куцего сведениями о наличии Эда в баре в злополучный вечер… А главное - его полным именем и фамилией!
Стакан с виски мягко звякнул о зубы Эда. К молоку он даже не притронулся. Костя был не настолько хорошо с ним знаком, чтобы понимать, о чем это говорит.
- За каким хреном ты про меня следаку сболтнул?
На мгновение глаза парня остекленели от тона Эда, но работа в подобном заведении не для пугливых.
- Да ты что, Эд? Какому, на фиг, следаку? У меня следаков после той драки в июне не было… И, спасибо, не надо! Мутный народ. А зачем ему приходить? Что случилось-то? - выражение полного недоумения на лице бармена боролось с серьезнейшими опасениями за сохранность Эдова рассудка.
Эд разделял его опасения.
Но нужно было идти до конца. Поэтому, чтобы полностью избавиться от сомнений, он допил виски под одобрительным взглядом Кости. Как на грех, Эду почудился в его глазах огонек сочувствия, и он уже почти решил все же выяснить отношения хоть с кем-то из плоти и крови… но тут ветер рванул двери настежь и сияющая прядь легла ему на руку… Как наяву.
Он услышал собственный голос:
- Когда я был у тебя в последний раз, тут сидела компания девушек. Молоденькие такие, лет по двадцать, помнишь?
- Это позавчера, что ли? Не помню таких… А что случилось, Эд? Зачем ты следаку?
Эд окинул его тяжелым взглядом, заплатил и вышел, не оглядываясь.
«В конце концов, никто не сказал, что потеря рассудка - это обязательно долгий и скучный процесс… - думал он. - Все индивидуально».
С той ночи сама мысль, что он скоро уедет из этого города, казалась Эду невозможной роскошью.
Он двигался по обыденным маршрутам, улаживал последние дела…
И знал - у него есть противник, затаившийся в темноте переулков, затерявшийся в ломаных линиях улиц, растворившийся в толпе… Он вел безостановочную охоту на разум и спокойствие Эда.
Пристальный взгляд города всегда был приклеен к его затылку.
Поэтому Эд соблюдал осторожность. Проходя стойку почтовых ящиков в подъезде, он каждый раз готовился. Ведь посмотреть на ячейку можно было только
