35.
Экзамен новоприбывшим назначили на шестое июля.
Ипатича одели как нужно, потому как обязан был присутствовать при Зубове-младшем, носить за ним чертежи и карты, показывать, если понадобится, морской инструмент, не бока же, в самом деле, отлеживал в чужих странах. Одели в длинный сюртук горохового цвета с огромными медными пуговицами, на ноги — синие чулки с красными стрелками да башмаки с пряжками. Рябой, как дрозд, стеснялся всех этих пуговиц да пряжек, но смотрел прямо. Усадили в стороне, а экзаменуемых в камзолах, при шпагах впустили в залу всех вместе, пусть показывают, что знают. Сам государь в форме шаутбенахта быстрым взглядом окинул собравшихся. Лицо нахмурено. Шаутбенахт, как адмирал в походе находится на головном корабле, обязан крепко следить за складывающейся обстановкой, — с первого взгляда выделил из собравшихся Зубова-младшего, круглое лицо государя изумленно дрогнуло. В голове новости о шведских фрегатах, виденных недавно чухонцами с берегов залива, а здесь лицо, которое никак не думал увидеть. Три фрегата в заливе, Парадиз открыт, русская эскадра в Копенгагене, а тут еще такое…
Больше не смотрел на Зубова-младшего, чувствовалось, что и не хочет смотреть.
События страшных последних месяцев стояли в голове. «Виновен», — повторил про себя, чуть шевельнув губами. «Виновен». Эти слова так и не выходили из головы. И пытаясь забыть их, спросил у кого-то из новоприбывших, что он такое особенное купил и привез для русского Адмиралтейства.
Удивился: «Астролябию? А владеть умеешь?»
«Углы беру», — несмело ответил новоприбывший.
Только после этого государь повернулся к Зубову-младшему.
Смотрел жестоко, пронизывал, рвал глазами. Вот стоит перед ним человек: лицо длинное, терпит взгляд. Ничего не возражает, но по всему видно — может возразить. Не по умыслу, так по глупости. Флотский офицер у входа напряженно ждал сообщений, посматривал на высокую дверь. Чухонцы денно и ношно следят за неспокойным заливом, чайку лишнюю не упустят, как же так — сразу три фрегата под шведским флагом! И где? Близко от Парадиза. Войдут в Неву, ударят из орудий. Это ли не слом всего? Что выставишь против боевых судов, кроме пары старых галер да шнявы «Рак», пришедшей из Пиллау, бывшая «Кревет»? Четырнадцать орудий и тринадцать фальконетов против всех пушек трех фрегатов? Этим испугать?
Государь не мигая смотрел на Зубова-младшего.
Какая дерзость — похож. Волосы прямые, лоб высокий.
Зоон, зоон. Больше не откликнется. Зоон, голландское слово успокаивало. Сын, сын. Нет сына. Правда, Господь ничего не делает просто так, значит, явление этого человека, так ужасно повторившего все черты мертвого царевича Алексея, тоже не просто так. Увидев шняву «Рак», шведы, конечно, не устрашатся, разве что подумают, что за нею придут другие. Страшно дернулась щека. Обязательно так подумают, коли увидят на шканцах человека, столь схожего с царевичем. Не поверят в его смерть, такое увидев. Щека дернулась. Чему научился Зубов-младший в Пиллау и в Венеции, столько месяцев проведя на верфях? Поможет Бог — шведы явственно разглядят,
