Проспект Ильича | страница 2
Елена Папкова(Иванова),
сотрудник Института мировой литературы им. А. М. Горького РАН
Глава первая
Сожрал бы волк кобылу, да на оглоблю напоролся.
(Пословица)
Проспект Ильича, во всей своей громаде, виден оттуда, откуда вы придете, миновав старинные губернские улицы, наполненные ампирными зданиями и купеческими особняками «модерн» тех времен, когда городовые походили на царей; а цари, разумом и видом своим, не очень-то отличались от городовых. Вы входите на площадь, до сих пор носящую название Базарной, хотя уже много лет с нее сметен базар, и разве напоминает о нем гул в пивной, где сталкиваются кружки да биллиардные шары, выщербленные временем. Трамваи с певучим звоном, свойственным только этому городу, обгоняют вас, звеня над самым ухом. Но вы не сворачиваете. Вы стараетесь вникнуть в атмосферу старинных строений…
И, вдруг, со средины площади вы видите нечто похожее на странную, сказочную процессию кубов, полушарий, колонн, шпилей, ромбов, соединенных в удивительно стройном разнообразии… Перед вами — Проспект Ильича. Как весела и легка эта улица! Какой талант мог вообразить и вычертить эти линии? Чьи вдохновенные руки выстроили ее? Вы спрашиваете, смотрите, — взор ваш не в состоянии оторваться от этих то лазоревых, то зеленых, то белых зданий. И вот, вам кажется, что удивительная процессия сейчас уйдет от вас, гремя, хохоча; и распевая сказочные песни. Боясь упустить ее, вы упиваетесь красками. Вы рассматриваете то черный бархат асфальта, на котором вышитым жемчугом искрятся точки, отмечающие переходы, и вам думается, что только по этому переходу, под светом этого светофора, вы перейдете на сторону счастья. К тому же, на бархате шаловливо сияют, словно воткнутые серебряные булавки с алмазными головками, столбы фонарей, и шары их, битком набитые электрическим светом, качаются под влажным ветром с реки. То вы глядите удивленно на красивый, недостроенный еще домище, сквозь багровый кирпич которого уже проступает, кажется, мрамор украшений и мыслятся витиеватые орнаменты. Голубой забор охраняет домище, — словно строители боятся, что здание понесется в плясе да так и не воротится, — потому что всякое бывает на свете! То вы поразитесь бесконечным плитам лабрадора, нежным, как атлас, обнимающим два или три этажа да еще, вдобавок, украшенным золотом вывесок и хрусталем витрин… Кому не понравится красота и легкость множества зданий во время заката, когда солнце, прощаясь, заливает их своими пламенными лучами и кажется: дивные заморские птицы, — розовые, зеленые, оранжевые — взмахнув крыльями, того и гляди исчезнут в глубоком небе, манящем их к полету.