Я рассказываю ей о сексуальном манипулировании. Она внимательно слушает и даже что-то берёт на заметку.
— Пойдём в стриптиз-клуб, пообщаешься с проститутками, — приходит мне в голову свежая идея. Несколько месяцев назад мы спорили с Жанной о труде блядей. Жанна считала, что их нужно защищать, и вообще отстаивала какие-то феминистские идеи. Генриха на неё нет…
— Пойдём.
Через несколько минут мы уже сидим в «Пентхаусе».
— Какие они здесь красивые, — Жанна восхищается женской красотой. А я чувствую, как у меня встаёт.
— Хочешь, они станцуют тебе приватный танец? — я приметил в зале дико красивую блядь, которую хочу выебать. Мне приходится договариваться одновременно с девочками, чтобы они устроили Жанне длительный приват, и с той блядью, чтобы быстро её трахнуть.
Через полчаса я возвращаюсь наверх слегка расслабленный. Жанна перевозбуждена.
— Поедем к тебе, — предлагаю я.
У Жанны мы занимаемся сексом. Она стесняется своих маленьких сисек, и поэтому лежит на животе. Чувствуется, что поза давно отработана — очень умело подмахивает задницей. Молит:
— Кончи мне в рот.
Она неутомима. Наконец, после четвёртого или пятого раза мы просто валяемся в постели.
— Ты кончил?
— Да.
— И я кончила. Хочешь поженимся?
У Жанны этот вопрос получился чересчур серьёзным. В пьяной голове тяжело крутятся шестерёнки мыслей.
Я просыпаюсь в квартире Жанны. Квартиру она снимает с какими-то интеллигентами. Из той породы, что заботятся обо всём мире, но не очень аккуратны в быту. Из-за этого я испытываю омерзение ко всему окружающему меня. Противный туалет, ванная. Неполноценная кухня. Холодная. На кухне должно быть тепло.
— Поехали завтракать, — предлагаю. И мы едем в ресторан.
Мы сидим с Жанной в «Гудмане». Жажду похмелья хочу насытить вишнёвым компотом. Здесь охрененный вишнёвый компот. Только он успокоит меня.
Жанна сидит рядом. И пребывает в дзене. Я на ноуте пытаюсь собрать всё, что мы делаем для Чугункова. Картинка получается не самой радостной. У нас накапливается выполненная, но не на сто процентов работа. А последняя миля, последний процент — чертовски сложный. Особенно, когда заказчик не хочет его выполнения.
Мы танцуем с Чугунковым какой-то танец. Чего ты хочешь от меня, Антон? Не могу тебя понять. Звонит телефон. Надя.
— Да.
— Где ты? Я переживаю, всю ночь не спала, ты скоро будешь дома? — у Нади просто водопад вопросов. У меня тоже. Но не к ней.
— Занят сейчас, — говорю, наблюдая за тем, как Жанна меланхолично пьёт компот. — Давай позже перезвоню.
