Чугунков не прореагировал никак. Спустя пару лет эта баба ещё разжиреет на его булочках, забыв о той истории. Чугунков же оставит нанесённые ему обиды при себе. Антон стал потихоньку отделяться и от Учителя. Теперь ему казалось странным, что Мороз не подчиняет людей своей воле. При таких-то возможностях — преподавать в каком-то сарае в Новоахтарске!.. Да и вообще, безумие — передавать такие знания! Их надо держать в тайне. Поймают за руку — отрицать до последнего. Ведь в руках Мороза золотая жила.
Денег у Чугункова и правда с каждым днём становилось всё больше. Он быстро перенёс производство с химзавода, чтобы не портить имидж — пусть там и дальше делают китайскую лапшу. Обзавёлся небольшим собственным цехом, который оборудовал по евростандарту. А уж стандарты чистоты, которые буквально драконовскими методами ввёл на производстве брезгливый Чугунков, удивляли и европейцев. Девочки-берёзки ловили прохожих, предлагая отведать хлеб да соль, мальчики-Емели на малолитражках развозили хлебушек по домам. К хлебушку быстро стала прирастать всякая сопутствующая дребедень: чай-кофе, сладости… «Сопутка» прибавляла к выручке процентов тридцать. На новоахтарских рекламных щитах поселилась домохозяйка с батоном вместо телефонной трубки в руках. Тем не менее, бизнес постоянно балансировал на грани выживания — заказов было ещё относительно немного, затраты съедали прибыль. Правда, в критических ситуациях необходимые суммы либо возникали естественным путём в последний момент, либо естественным же путём рассасывалась сама ситуация. Но «волшебных» денег хватало всегда впритык — это раздражало.
— Относись к денежному потоку как к игре в ручейки. Играл же в детстве? Прутиком убирай потихоньку льдинки, присоединяй другие ручейки к своему — не заметишь, как озеро набежит, — объяснял Мороз. Чугунков в ручейки в детстве не играл, но мысль уловил.
Но ручейки ручейками, а хорошо бы и пожарный гидрант подтянуть, размышлял Чугунков. И тут образовалась Лилия. Лиля была умна, опасна и красива, как Миледи из «Трех Мушкетеров». Она тусовала с бандитами, банкирами и чиновниками. Кредитную линию на строительство нового завода — крупнейшего за Уралом, она пробила играючи. Сложности возникали скорее с самой Лилией — в отличие от Бекасова, с облегчением сбросившего груз принятия решений и уверовавшего в Чугункова почти как в Бога, Лиля бродила, где вздумается и гуляла сама по себе. Что не помешало ей вежливо, но непреклонно отжать подобающую долю в растущем бизнесе. Впрочем, границ она не переходила, и Чугунков пока просто махнул рукой: сейчас пользы всё равно больше, потом разберёмся. Теперь время было его ресурсом и союзником. Пора было идти в прорыв.
