— Пти-ца сча-стья завтрашнего дня! При-ле-тела выпить у меня! Выпить у меня! Выпить у меня! Пти-ца сча-стья завтрашнего дня! — радостно пропел Мороз, после чего взгромоздился на учительскую свою скамеечку и посмотрел на Чугункова, склонив голову на бок. В этот момент он сам сделался удивительно похож на птицу, но не счастья, а хищную — вроде некрупного сыча. Чугунков мотанул головой и сбросил видение.
— Я хочу заработать денег, — сказал он прямо. — Много денег. Миллион долларов, — как-то невпопад добавил он. Сумма вовсе не была запредельной. Но вот нереальной — да, была.
— Сумма не имеет значения. Нет разницы между рублём и миллионом долларов. Знаешь анекдот? Мужик спрашивает у бога: «Боженька, что для тебя миллион?» — «Копеечка», —отвечает Господь. — «А что для тебя сто лет?» — «Секунда», — отвечает Господь. — «Боженька, дай копеечку!» — «Подожди секундочку!»
Чугункову почему-то стало не по себе от этого анекдота. И последовавшего вопроса:
— Скажи, а что ты готов сделать ради своей цели?
— Всё, что угодно, Учитель. — Чугунков был искренен. И он уже знал, что Морозу очень нравится, когда его называют Учителем.
— Достойный ответ, пять баллов! — от души обрадовался Мороз. — Деньги — это упакованное время.
Чугунков взмыкнул вопросительно, мол, с этого места поподробнее, пожалуйста. Но Мороз не снизошёл до объяснений:
— А ты подумай. Ты же любишь думать, — заговорщицки подмигнул он Чугункову. — О себе, о других, о бабах. Как Пятачок — молчишь и всякую херню думаешь. А сам как та армейская кружка: во-первых — верх запаян, а во-вторых — дно выбито.
Чугункову было физически тяжело слушать то, что говорил Мороз. Слова как-то не держались в голове, и вообще тянуло спать и подташнивало, как будто переел. Из всех слов Мороза он вынес только одно: деньги и время как-то связаны, но не так, как все говорят, а хитрее.
Мороз пыхтел сигарой и внимательно смотрел сквозь Чугункова.
— Но богатым ты будешь. Потому что — дурак, — Мороз прыснул. — Очень богатым. А думать на тебя другие будут.
Чугункову хотелось спросить, как это — думать на тебя, но он не смог — душила обида на то, что дурак. Ничего, придёт время, и мы ещё посмотрим, кто из нас дурак.
— Теперь будешь платить мне десятину, — Мороз выдохнул ароматный дым.
— Десять процентов с прибыли?
— Десять процентов с любой суммы, которая будет тебе приходить. Какая бы ни пришла, хоть десять копеек, — копейку будешь отдавать мне.
— А если прибыли нет, — вспомнил Чугунков отмазку коммерсов.
